Белогвардеец, майор русского полка «Центр» в вермахте И.Соломоновский «Русские дети в рядах Русской Освободительной армии (РОА)»
Послано: Admin 20 Окт, 2015 г. - 12:16
Белое Дело
|
Один из них был 14-ти лет Вася Пискарёв [принятый в полк] из лагеря под Смоленском в конце ноября 1942 года.
НА ФОТО -- Русские «воспитанники СС» принимают присягу в Торгау (Германия). Фотография из берлинской газеты «Новое слово». 26 июля 1944 года
Его взяли денщиком командира 4-й роты батальона «Березина». ГФП числила его как «опасного партизана». Ваську увезли в ГФП. Потом звонят: «Забирайте, безопасен». А он не хочет. «Почему?» «Там немцы хлеб белый дают и конфеты, а у вас нет». Через три дня, когда конфеты закончились, Васька опять сбежал. [Я] рассердился и посадил его в карцер. Через 30 минут прибегает [заведующий карцером] фельдфебель Маяковский. Ваську стали сидевшие там дразнить, а он в драку. Избил одного (лет 25) довольно сильно. [Я] пошел разбираться. Васька заревел:
— А чего они дразнятся, я тоже солдат.
— Удерешь?
— Удеру.
— Сиди хоть год.
Через две недели Маяковский доложил, что Васька лезет на разговор. Все его баловали, каждая рота — передачи, плюс от офицерской кухни усиленное питание. Передо мной стоял уже не Васька, а «рядовой 4-й роты русского Восточного полка по личному делу».
— Господин капитан, разрешите служить в вашей команде, не хочу быть денщиком.
— Не обманешь?
Васька обиделся. Я его зачислил... Как разведчик Васька работал прекрасно, уходил переодетым в партизанские места и приносил ценные сведения.
Летом 1943 г. мы издали воззвание к [местному] населению с предложением идти к нам [в полк]. Но добровольцев почти не было. Васька был ефрейтор, имел пистолет и медаль за Восточный фронт на зеленой ленте. Спустя [некоторое] время звонит начальник полевой германской жандармерии Бем: «Забери своего, он черти что делает». Васька собрал «митинг» на главной улице [Бобруйска]. Я протолкался.
Васька, красный и потный, бил себя кулаком в грудь: «Вы что же, под юбками у баб сидите, а мы кровь должны за вас проливать, как вас честно просят — поступайте в полк, а вы морды воротите, небось у коммунистов так бы с вами не разговаривали». Увидев меня, Васька вытянулся: «Господин капитан, так что уговариваю вот этих — он презрительно махнул рукой в сторону толпы, — сопливых, к нам в полк идти». Бабы [зашумели]: «Господин офицер, он правильно говорит, нечего мужикам прохлаждаться, пусть к вам идут, чтобы коммуна опять не вернулась».
Однажды дежурный говорит: «Ефрейтор Пискарев просит разрешения войти». Вошел Васька, а за ним оборванный мальчик, лет 11, худой, босиком, испуганный. «Господин капитан, добровольца привел. Парень что надо, и большую охоту имеет». «Митька», — прошептал мальчик. Васька ткнул его в бок: «Уж очень напуганный, еще с детства. Энкавэдисты его испугали».
— Ты, Митя, есть хочешь?
— Хочу, — прошептал мальчик.
— Ну вот что, Васька. Идите к старшине и скажи, я приказал: «Вымыть Митю в бане, накормить, пригнать обмундирование».
Через два часа явились. История [Мити такова]. Отец — колхозник, был арестован НКВД и пропал, там же исчезла и мать, но дед его взял к себе, плел корзинки, делал свистульки. Но много не заработаешь...
— Так ты не любишь коммунистов?
— Не люблю, они моих батьку и мамку забили.
— Ну а дед тебе позволил?
— «Как теперь царя нет, ничего не понять, а если против коммунии — иди и служи», — сказал лишь дед.
— А знаешь кто такой царь?
— Не знаю.
— А где ты его нашел? [— спрашиваю у Васьки]
— На базаре. Там его все какой-то пакет уговаривали отнести, а он не соглашался. Он и раньше партизанам пакеты носил, а увидел, как партизаны пленных немцев расстреляли, не захотел больше.
— Как же ты его привел?
— А Митька знает, где у партизан тут штаб в Бобруйске, и где что у них запрятано. Вы нам дайте велосипед и 5 человек, и через 30 минут все Вам доставим.
Через полчаса явились с двумя людьми в штатском.
— Вот, — торжественно проговорил Вася, поставив передо мной английскую магнитную мину, несколько германских печатей и целую большую стопку разных германских бланков.
— А эти? (на поясе у Митьки висел новенький TT).
— Начальник Бобруйского штаба и связной.
По сообщению Митьки, германские саперы осмотрели электростанцию и нашли еще три точно таких же мины. Я отобрал, пока не будет формы, у Митьки пистолет, и он ходил каждый день и любовался им, приговаривая: «Эх, мне бы хоть одного энкавэдиста поймать, я бы ему и батьку, и мамку вспомнил». Пока ему шили обмундирование, вместе с Васькой они ходили на базар в штатском и ловили партизан. Они помогли раскрыть многих коммунистов. Русский Восточный полк ушел на Запад — Митька [остался] в России с дедом в деревни недалеко от Бобруйска, судьба их неизвестна.
Васька уехал с нами во Францию.
Васька, якобы по доносу хозяина кафе, украл хлеб. Он этого не мог сделать, но его арестовали. Из тюрьмы полевой жандармерии в городе Рен Васька бежал и явился ко мне. Я прятал его под кроватью десять дней, а потом сделал документы и устроил в русский батальон майора Иванова.
Васькина служба на побережье была отмечена в приказе по 7-й армии. Он получил Железный крест, ручные часы и радиоприемник за разоблачение четырех английских разведчиков в [зоне] дислокации 7-й армии. Они разъезжали в форме Вермахта: один «полковник», два «капитана» и шофер. Васька был унтер-офицером и командиром отделения. «Немцы» подъезжали к его посту, но он потребовал документы, «полковник» начал орать. Васька вызвал караул, шпионы [бросились] врассыпную, русские открыли огонь и всех убили. Васька догонял «полковника», тот отстреливался, тогда Васька бросил гранату и убил его. У разведчиков нашли важные документы.
В июле 1944 года маки убили трех стрелков и захватили Васю, который перевозил почту. Через трое суток батальон Васи разбил лагерь партизан, нашел мундир Васи с кровавыми пятнами на груди и на спине. Но Васи так и не нашли. В отместку батальон сжег одну из деревень маки, где только убитыми потерял 30 человек. Погибло все отделение (10 из 12), которым командовал Вася. Пленных не брали. Батальон Васи дрался так, что немцы дали ему высший знак отличия, разрешив носить «мертвую голову» на пилотках, не будучи зачисленным в войска СС. Стрелки этого батальона были все добровольцы, из ближних к Бобруйску деревень, не старше 18 лет.
Впоследствии в моей роте особого назначения в Мюнзингене были еще четыре мальчика, которых в 1942 году подобрала какая-то германская часть и в 1944 году передала русским.
Источник: Columbia University Libraries, Rare book and Manuscript Library, Bakhmeteff Archive (New York, USA). Collection I. Solomonovsky. Отрывок из одноименной рукописи (9 страниц) мемуаров на русском языке (1969–1970).
Об авторе:
Соломоновский Игорь Константинович (2/15 мая 1901, Киев— 10 июня 1974, Сан-Рокэ [Сан-Паулу], Бразилия) — участник Белого движения на Юге России и Второй мировой войны. Георгиевский кавалер (1920), майор Вермахта (1944). Из семьи чиновника Киевского окружного суда. В 1911 поступил в Петровский Полтавский кадетский корпус, учебу в котором прервал из-за революционных событий 1917. Учился в Могилевской гимназии, затем с родителями вернулся в Киев. В Могилеве и в Киеве активно участвовал в русском скаутском движении. В конце 1918 вступил в один из Киевских добровольческих отрядов для защиты города от петлюровцев. После прихода в Киев (август 1919) частей ВСЮР добровольцем вступил в 3-й эскадрон Кирасирского (быв. Его Императорского Величества) полка. Тяжело отморозив ноги, находился на излечении в госпиталях Киева и Одессы, откуда был эвакуирован в Варну (Болгария). Летом 1920 из Варны вернулся в Крым, зачислен в Сводно-гвардейский полк 1 -й кавалерийской дивизии, в рядах которого служил в чине вахмистра. За боевые отличия в кавалерийской атаке у деревни Ключе вой на Днепре (август 1920) награжден Знаком отличия Военного ордена (Георгиевским крестом) IV ст. В бою был ранен, после выздоровления получил направление в команду мотоциклистов запасного бронедивизиона. В составе Крымского кадетского корпуса эвакуировался из Ялты в Константинополь 1-2 (14-15) ноября 1920.
В 1921 в числе 78 кадет I вып. окончил Крымский кадетский корпус, размещавшийся в тот момент в Стрнище при Птуи (Словения) на территории Королевства СХС. Окончив Белградский университет, работал шофером такси, чин РОВС. В апреле 1941 призван в чине наредника (сержанта) в 101-й автомобильный полк Королевской армии, попал в немецкий плен. В 1941-1942 — в лагере военнопленных Offizierslager VI-C (Оснабрюк), в котором содержался вместе с группой русских эмигрантов, служивших в Королевской армии Югославии. После нападения Германии на СССР подал рапорт с просьбой об отправке на Восточный фронт. В мае 1942 в чине фельдфебеля Вермахта прибыл в Бобруйск, где формировался русский полк «Центр», включенный позднее в состав Восточных войск Вермахта. В 1942-1944 служил в штабе полка (р-н Бобруйск — Могилёв) начальником отделения 1с, произведен во все офицерские чины до майора. В период с осени 1944 по весну 1945 руководил немецкой разведывательной агентурной службой по выявлению настроений личного состава в частях формировавшейся власовской армии. В марте 1945 со своим небольшим подразделением ушел из Мюнзингена (Германия) в Альпы, где встретил окончание войны. В 1945-1946 находился в тюрьме в американской оккупационной зоне, арестованный военной полицией как офицер Вермахта. Принудительной репатриации в советскую оккупационную зону избежал и был освобожден. В 1947-1948 работал в автомобильной фирме в Австрии, осенью 1948 выехал в Бразилию. С 1950-х сотрудничал с газетой «Россия» (Нью-Йорк), поддерживал связи с русскими воинскими организациями Зарубежья. В 1960-е писал воспоминания на разные темы.
http://vk.com/id11386904?w=wall-68409480_18367
|
|
| |
|
