МЕЧ и ТРОСТЬ

"Церковная литература в Советской России" -- Точка зрения катакомбников 1920-х годов на тихоновцев и сергиан в их отношении к Советской власти

Статьи / Богословие
Послано Admin 24 Дек, 2012 г. - 11:28

Указание приславших сию статью современных катакомбников Серафимо-Геннадиевской ветви:

"Статья напечатана  в «Церковных Ведомостях» за 1930 год, издания при Архиерейском Синоде Зарубежной Церкви в Сремских Карловцах (№ 1 – 20). Публикуется в сокращении. Особое одобрение она получила от архиепископа Феофана Полтавского (Быстрова). Авторы по известным причинам сокрыты. По всей видимости, это катакомбники после февральского переворота Российской Православной Церкви, антисергияне".


+ + +

Св. Нифонт Цареградский предрекал, что: «В последние времена занимающие престолы священства во всем мире будут вовсе не искусны и не будут знать художества добродетели… ибо все будут низложены самоугодием и тщеславием». Так же и преп. Серафим Саровский предсказывал: «…Будет время, когда архиереи земли Русской и прочия духовныя лица уклонятся от сохранения православия во всей его чистоте и за это гнев Божий поразит их…». Эти слова наиболее оправдываются на епископате нашего времени: в течение вот уже 10 лет ни один из православных русских  архиереев не дерзнул разобрать больной для всех вопрос о взаимоотношениях между Церковью и нынешней гражданской властью с точки зрения Учения Православной Церкви.

    На протяжении 10 лет мы имеем диаметрально противоположные решения этого вопроса и даже одними и теми же лицами, так, например, покойный патр. Тихон в 1917 году анафематствовал власть, а в 1923 г. раскаивался в этом перед им же самим анафематствованной властью. Он же в 1923-24 гг. издает распоряжение о поминовении ея за богослужением, и он вынужден был отказаться от этого шага. Те же самые архиереи, которые в 1918 г. подписывали особое постановление от 22-го января: «с любовью приветствовали послание Свят. Патриарха», - о своей готовности «жертвенно исповедовать свою веру», в 1927 г., «перекрасившись в советские цвета», с той же любовью свидетельствовали, что «их радость – наша радость» и что те, которых они раньше, в 1918 г., приняли было за «злых лиходеев и врагов Церкви» - суть власть «законная и нормальная», при которой в благочестии можно жить «тихо и безмятежно».

Удивляться,  однако, такому явлению не следует. Из истории Церкви видно, что даже в  наиболее цветущия времена ея жизни  большинство епископата почти всегда стояло не на высоте своего звания, уклоняясь от истины.

   Выразителями истины и борцами за нее являлись большею частью отдельные лица (Афанасий Вел., Кирилл Александ., Марк Ефесский),  часто даже и не епископского достоинства (Максим Исповедник, Иоанн Домаскин, Феодор Студит).

Бывало  даже и так, что почти весь епископат  целой Поместной Церкви уклонялся  в ересь. Так, например, было на известном  соборе 754 г., на котором присутствовало 338 епископов, и почти все они  голосовали против иконопочитания. В нынешнее время, при всем желании, менее всего можно полагаться на авторитет тех или других лиц, ибо св. Отцами за много веков предсказано, что «занимающие престолы священства будут вовсе не искусны», а иноки «отнюдь не будут иметь монашеского делания».

Еп. Игнатий (Брянчанинов) еще 70 лет назад писал, что «есть много боговедцев по свидетельству человеческому, но трудно найти Богом засвидетельствованного боговедца и богочтеца».

В беседах  с некоторыми «боговедцами и богочтецами, свидетельствованными человеками», мы не нашли удовлетворения по этому больному вопросу: обычное плавание по течению и, в лучшем случае, решительное уклонение от бесед на эту тему  под благовидным предлогом нежелания смешивать Церковь с политикой. Но может ли Церковь быть аполитичной доколе чада ея обитают на территории какого-либо государства, независимо от  того, находится ли она в союзе с государством или нет, все наши действия, мысли, чувства…; их нравственное достоинство определяет Церковь, ибо она входит во все стороны человеческой жизни, в том числе и в гражданскую жизнь. Между Церковью и политикой такое же взаимоотношение, какое существует между душею и телом. Душа может жить без тела, когда она отделяется от него, но пока она живет в теле, она не может не влиять на физическую жизнь тела.

Церковь может  быть аполитична, но только тогда, когда  будет жить в пустыне; доколе же она  живет в государстве аполитичной  она быть не может. И вопрос о взаимоотношениях между Церковью и государством оставаться открытым не может. А раз так, то нужно ставить вопрос ребром – можно ли христианину признавать так называемую советскую власть?

    Решение этого вопроса весьма затемняется тем, что мы отождествляем понятие о «признании» власти с понятием о «повиновении» власти, тогда как эти понятия далеко не тождественныя. Когда мы попадаем в плен к разбойникам, мы повинуемся им, если нас заставляют мыть полы, стряпать и тому подобное, поскольку их требования не идут в разрез с христианской совестью, но это отнюдь не значит, что исполняя эти требования, мы считаем себя членами их шайки, или «признаем» их деятельность; это не значит, что «их радости и успехи» мы признаем за свои.

   «Признавать» власть значит солидаризироваться с нею и оправдывать те задачи и цели, к достижению которых она стремится, как таковая, и считать противление ей – противлением самому Богу (Рим.13,2); солидаризация эта, конечно, не всегда распространяется на практические способы их осуществления.

Теперь, когда  карты  большевиков раскрыты и  ими самими и некоторыми изследователями, едва ли можно оспаривать, что сравнения их с шайкой разбойников является лишь слабым подобием печальной действительности, что эпитет разбойника в отношении идеологии, способов осуществления и происхождения большевицкой власти, является слишком мягким, что гораздо ближе к истине было бы характеризовать их как сатанистов, как и предполагалось на Поместн. Соборе. 1917-18 г.г. Проведя параллель между советской  властью и шайкой разбойников, мы легко уясним себе, что повиновение им допустимо под влиянием насилия в пределах заповеди: «повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком» (Деян.5,29). Признание же их и добровольное служение им во всех видах совершенно недопустимо, как недопустимо признание и служение (добровольное, конечно) разбойникам.

      Тем чудовищнее представляется признание советской власти властью от Бога, со стороны нашего епископата. Во основание такого утверждения приводится обычно известный текст из послания к Римлянам: «Всяка душа властем предержащим да повинуется: несть бо власть аще не от Бога» (16,1). Известно,  что все ереси и заблуждения происходят от того, что в основу понимания Священного Писания ставится свое личное разумение. Поэтому, как бы не казалось ясным какое-либо место из Священного Писания, Православная Церковь вменяет всем своим чадам, не исключая, конечно, и архиереев, в непременную обязанность руководствоваться в понимании слова Божия святоотеческим разумом.

       Хотя Апостол  и говорит, что «несть бо  власть аще не от Бога», не следует заключать о приложимости этих слов к советской власти.

«Говорю, если есть Бог, то его надо свергнуть»… Такие глубины сатанизма  представляют основу и стержень советской государственности. Лозунг – «религия есть опиум для народа» - центр всей философии научного марксизма и все последователи его… первой своей обязанностью считают не только отступление от Бога, но и борьбу против Него: «союз безбожников», море антирелигиозной литературы, наводняющее большевицкое царство, не выдумка, а яд, действие которого… могут видеть все. Без антирелигиозной борьбы немыслимо даже существование советских государств. Все государственныя церемонии носят у них исключительно чистый без всякой примеси богоборческий характер. Все школы, все государственныя, культурныя и общественныя организации не только вытравливают Бога из голов своих подданных, но и активно борются против всего «называемого Богом или святынею» (2 Сол. 11), только то одно и имея в виду, чтобы стереть с лица земли религию и насадить взамен этого новые семена антирелигиознаго миросозерцания. Достаточно перевернуть наоборот все заповеди Десятословия и блаженств, чтобы получить кодекс тех коммунистических заповедей, за исполнение которых получают похвалы в советском государстве, где первая заповедь требует от своих подданных отрицания всякого Божества; вторая – прилепления исключительно к земному… и т.д. Именно советская власть и является в собственном смысле и единственной на протяжении всей мировой истории противницей и разрушительницей Богом установленной власти и потому самому не может происходить от Бога, ибо Бог Себе Самому противиться не может; и говорить после этого о происхождении советской власти от Бога, все равно, что утверждать и говорить – «несть бо блудник, пьяница, аще не от Бога», так как в смысле попущения и они от Бога. Но если такое выражение недопустимо, как явно кощунственное, то в отношение большевиков оно тем более недопустимо, чем более разница между убийцей, пьяницей и блудником с одной стороны и сатанистом, анархистом и богоборцем – с другой.

Которое деяние считает подлинным волеизъявлением Св.Духа – выше ли приведенное соборное постановление, от 22 янв. 1918 г., или послание, выпущенное в августе 1923 г., и подписанное патр. Тихоном, митрополитами – Тихоном Уральским и Серафимом Тверским, и архиеп. Иларионом (что нам лично подтвердил Тихон Уральский), в котором, между прочим, говорилось, что "Церковь стоит на стороне сов. власти, Церковь молится за нее, что сов. власть от Бога" и т.п., или наконец, воззвание м.Сергея с его самозваным Синодом, в коем «радости и успехи» безбожного и богоборческого правительства являются и присваиваются Церкви?

    То обстоятельство, что в настоящее время большая, может быть, часть участников Собора 1917-18 г.г. не держатся решения его по вопросу об отношении к сов. власти, - не может подрывать веру в его богодухновенность. Точно такая же судьба постигла знаменитейший Первый Вселенский Собор, после которого участники его, разъехавшись по домам, отказались от «Никейского» символа, так что Афанасий Великий в течении 46 лет после Собора выдерживал упорную борьбу, защищая «Никейскую веру», один вынес на своих плечах всю ея тяжесть; но к концу его жизни Господь воздвиг ему достойных сподвижников на поприще защиты православии в лице отцов Каппадокийцев.

   Чтобы избежать смерти от большевицкой инфекции, единственным средством, парализующим ея действие было бы следование указаниям Патриаршего послания, от 19 янв. 1918 г., и постановлениям Собора 1917-18 г.г. от 22 янв 1918 г. Но, увы, никто не пожелал порвать с большевизмом!

Признанием сов. власти и одобрением революции митр. Сергий поставил себя на одну доску со всеми церковными революционерами-отступниками. По существу – между Сергием, григорианцами и обновленцами и всеми, признавшими происхождение сов. власти от Бога и в силу этого лояльными к ней, разницы в отношении благодатности нет.

   Отступничество митр. Сергия и всех прочих вновь образовавшихся после 1921 г. церковных течений, возглаголавших «радоватися» сов. правительству и тем «приобщившихся» их злым делом (2 Иоан. 1,11), не вызывает у нас сомнений в силу всего вышеизложенного, ибо одобрять революцию – значить одобрять убийство, грабежи, зависть и т.п., а солидаризироваться с «их» успехами – не иное что, как отступничество.

    Но как относиться к таким иерархам, которые, с одной стороны, отошли от митр. Сергия вследствие его воззвания, а с другой, в письменном акте отречения (от 6.11.1928 г.) повторяют того же митр. Сергия: таковы, например, архиереи Ярославской области. За пятью подписями они послали митр. Сергию отречение от него, в котором, между прочим, пишут: «… чадам Православной Церкви и прежде всего епископам Вы  (т.е. Сергий) вменяете в обязанность лояльное отношение к гражданской власти. Мы приветствуем это требование и свидетельствуем, что мы всегда были и есть и будем лояльны к гражданской власти и послушны; всегда были, есть и будем честными и добросовестными гражданами нашей родной страны» Митр. Сергий в своей декларации, поданной сов. правительству до образования своего Синода, писал что «христианин является лучшим гражданином советского государства».

     Как митр. Сергий, так,  отчасти, и Ярославские архипастыри хотят подражать древним христианам-апологетам. Но выше мы показали,- можно ли признавать советскую власть, что есть советское государство, каковы его основные задачи и цели, чем проникнуто их законодательство, как  строится так называемый «новый быт» и т.д… Все это по существу таково, что христианин фатально со всем этим обречен на борьбу и, следовательно, может быть не лучшим гражданином советского государства, а худшим. Но как можно совместить с христианством честное и добросовестное гражданство в отношении богоборческой страны – это абсолютно непонятно. Что такое родная страна? Это, конечно, не есть известная территория, на которой я родился. Я, например, родился вне России, но последняя для меня тем не менее была для меня родной страной. Очевидно, что под «родной страной» разумеется главным образом живой элемент, то есть нация, уклад жизни которой проникнут известным мировоззрением. До Владимира Святого на Руси был языческий уклад жизни, после Крещения Руси - православный, теперь - богоборческий (отступнический, христопродавческий). На последнее, конечно, возразят, что – еще много верующих, что храмы, особенно в городах, ломятся от богомольцев и т.д. На все подобные возражения отвечаем следующее: … медицина учит, что никакая инфекция не может оказать своего зловредного влияния на организм человека, если в нем не будет предрасположения к той или другой болезни. Так и в жизни нации никакия революционно-богоборческия идеи не могли бы иметь успеха, если бы духовный организм нации не был к ним предрасположен. Успехи богоборчества безспорно велики. Но как евреи времен Иисуса Христа вполне созрели к совершению величайшего преступления богоубийства, хотя и не видели этого, так и мы. Религиозность их была  необычайна, но это было красивое яблоко с гнилой сердцевиной, над которым тяготел уже суровый приговор: «Се оставляется дом ваш пуст». Раз богоборчество развилось у нас до необычайных размеров, то ясно, что нация созрела к богоборчеству и что все «храмы, чины церковныя…» - т.е. вся эта внешняя религиозность - представляют из себя лишь «одну видимость при истинном внутреннем отступлении», которое будет предварять пришествие антихриста.

   Само собой понятно, что  если Ярославские архипастыри  считают своей «родной страной»  именно эту «советско-богоборческую страну» и в отношении ея именно объявляют о своей честности и добросовестности, то в сущности они не иное что делают, как и митр. Сергий, объявляющий «их радости и успехи своими» и наоборот. Если же они под родной страной разумеют прежнюю дореволюционную Русь, то как они могут «свидетельствовать о своей лояльности к делателям богоборческой Руси, да и что это была бы за «честность и добросовестность» говорить об одном, а думать о том как бы  сделать совершенно противоположное?

   Увы, даже такие почтенные и достойные архипастыри, как, например, митр. Иосиф (Петровых), Агафангел, … правильно относясь  к митр. Сергию, впадают в полусергиевщину, полукоммунизм, думая, что своими заявлениями о «лояльности к сов. власти они защищают «православное учение» о происхождении всех властей от Бога, чем многих сбивают с толку…

   Один архиепископ, возражая нам, ответил: «Я на Соборе был против анафемы на большевиков» (т.е. против постановления от 22 янв. 1918 г.), но кто не согласен с Собором в таких важных, принципиальных вопросах, тот обязан выступить с обличением лжеучителей. Вместо этого мы встречаем полное молчание, которое приносит неисчислимый вред, являющийся следствием «лояльного» отношения к сов. власти. Слово «лояльный» от французского корня – закон, в переводе на русский означает – законный, закономерный, придерживающийся закона, честный, верноподданный.

 Так как сущностью большевизма является сатанизм, духом которого проникнуты как идеология, так и все мероприятия  в области ея практического осуществления, то какое бы значение слова "лояльный" мы ни взяли, оно совершенно не приложимо к ним. И прежде всего пастырство – если оно будет лояльно к большевизму, то этим проявит нелояльность к Церкви. Разве пастыри не обязаны раскрывать своим пасомым сущность большевизма, его истинные задачи, делая соответствующие увещания?

  Христианин не может себя считать даже гражданином советско-сатанинского государства. Все в чем он повинуется сов. власти, он делает не за совесть, а за «страх», исключительно как пленник разбойнической шайки.

   Мы думаем, что ошибка патр. Тихона с того и началась, что он отказал некоему [лицу] в благословении на выступление в защиту мощей преп. Сергия Радонежского с 25 тысячами человек, которые готовы были постоять до смерти. И кто может поручиться за то, что последующие «тихоновские раскаяния» перед сов. властью, объявления «Церкви на стороне ея» и прочие… не находятся во внутренней связи с этим отказом? Тщательное замалчивание этих фактов нам всегда казалось странным. Ведь сказать: «Церковь на стороне сов. власти», - … в сущности то же, что – и митр. Сергий: «Церковные деятели не с врагами советского государства». Или – распоряжение патриарха о поминовении сов. власти за богослужением чем отличается от такого же распоряжения митр. Сергия? Мотивировать это замалчивание желанием «прикрыть наготу отчую» совершенно неуместно. Кому же непонятно, что иное - прикрывать человека в делах преступления нравственного Закона Божия и иное дело - прикрывать лжеучение? Ведь от правильных воззрений зависит правильное направление всей жизни, а так как путей жизни всего два – путь истины и путь лжи, то уклонение от первого является вступления на второй, конец которого – дно адово.

Эта статья опубликована на сайте МЕЧ и ТРОСТЬ
  https://apologetika.eu/

URL этой статьи:
  https://apologetika.eu/modules.php?op=modload&name=News&file=article&sid=2469