Не сын Изяслава, но Всеволод наследовал престол Великокняжеский. Дядя, по тогдашнему образу мыслей и всеобщему уважению к семейственным связям, имел во всяком случае право старейшинства и заступал место отца для племянников. - Сей Государь утвердил Святополка на Княжении Новогородском: другому сыну Изяславову, Ярополку, отдал Владимир и Туров, а Мономаху Чернигов.
Роман Святославич, Князь Тмутороканский, желая отмстить за Олега и Бориса, немедленно начал войну междоусобную, которая стоила ему жизни. Половцы, его наемники, заключили мир со Всеволодом у Переяславля и на возвратном пути умертвили Романа; а брата его, Олега, неволею отправили в Константинополь. Пользуясь несчастием Святославичей, Великий Князь прислал в Тмуторокань наместника своего, Ратибора. Но сия область Воспорская, убежище Князей обделенных, скоро была завоевана Давидом Игоревичем и Володарем Ростиславичем, внуком и правнуком Великого Ярослава, которые также недолго в ней господствовали. Изгнанник Олег, жив два года на острове Родосе, славном в Истории своими древними мудрыми законами, Науками, великолепием зданий и Колоссом огромным, возвратился в Тмуторокань и, вероятно, с помощию Греков овладел им; казнил многих виновных Козаров, его личных неприятелей, давших совет Половцам умертвить Романа; а Володаря и Давида отпустил в Россию.
Всеволод любил мир, и видел беспрестанное кровопролитие. Полоцкий
Князь осадил Смоленск: Владимир спешил туда с Черниговскою конницею;
не застал Всеслава, но Смоленск, зажженный неприятелем, еще дымился в
пепле. Мономах, в наказание врагу своему, огнем и мечом опустошил его
землю, и чрез несколько времени взяв Минск, отнял всех рабов и скот у
жителей. Таким образом сей несчастный город вторично пострадал за
своего Князя. - Мужественный сын Всеволодов не выпускал меча из рук:
победил Торков, обитавших близ Переяславля; два раза ходил усмирять
беспокойных Вятичей, и везде гнал неутомимых злодеев России, Половцев,
на берегах Десны, Хороля; пленял их Вождей, отбивал добычу. Но сии
успехи не могли утвердить государственной безопасности, и Князья
Российские междоусобием своим усиливали внешних неприятелей.
[1084-1086] Ростиславичи, воспитанные, кажется, в доме у Ярополка,
бежали от него и в отсутствие дяди, который гостил у Всеволода в
неделю Пасхи, вооруженною рукою заняли Владимир. Всякой знаменитый
мятежник, обещая грабеж и добычу, мог собирать тогда шайки усердных
помощников: доказательство, сколь правление было слабо и своевольство
народа необузданно! Всеволод, оскорбленный несчастием племянника,
велел Мономаху идти на Ростиславичей: их выгнали, и Ярополк
возвратился в свой Удел с честию. - В то же время Давид Игоревич,
скитаясь в южной России и вне пределов ее, завладел Олешьем, Греческим
городом близ устья Днепровского, и нагло ограбил там многих купцов:
Всеволод, призвав его к себе, дал ему Дорогобуж в Волынии.
Сам Ярополк, облагодетельствованный Всеволодом, не устыдился быть
врагом его: Князь слабый, послушный коварным советникам и скоро
наказанный за свою безрассудность. Дядя, сведав о злых намерениях сего
неблагодарного, предупредил их опасное исполнение; и слух, что Мономах
идет с войском, заставил Ярополка бежать в Польшу. Владимир нашел в
Луцке мать его, супругу, дружину, казну; возвратился с ними в Киев, а
владение Ярополково отдал Давиду Игоревичу. - Но Ярополк, не сыскав
заступников вне России, скоро умилостивил Всеволода искренним
раскаянием и, заключив мир с его сыном, Мономахом, в Волынии, получил
обратно свое Княжение. Судьба не дала ему времени заслужить
великодушие дяди или снова быть неблагодарным. Он чрез несколько дней
погиб от руки злодея, на пути в Червенский Звенигород: сей преступник,
именем Нерядец, ехал за ним верхом вместе с другими Княжескими
Отроками и вонзил саблю в бок своему Государю, покойно лежавшему на
колеснице. Ярополк встал, извлек из себя окровавленное железо, громко
сказал: "Умираю от коварного врага" - и скончался. Летописец не
объясняет тайной причины злодейства, сказывая только, что убийца бежал
в Перемышль к Рюрику, старшему из Ростиславичей, которым Всеволод
уступил сей город в Удел и которые, приняв изменника, навлекли на себя
гнусное подозрение, более несчастное, нежели справедливое. Отроки
Ярополковы привезли тело убиенного в Киев, чтобы воздать ему честь
погребения там, где лежали кости его родителя: Всеволод, Мономах,
Ростислав (меньший сын Великого Князя), Духовенство и народ встретили
оное с искренним изъявлением горести. - Летописец говорит, что
Ярополк, добродушный подобно отцу своему, давал всегда церковную
десятину в храм Богоматери, исполняя завещание Владимира Великого;
завидовал святости Бориса и Глеба и желал также умереть мучеником.
Давид Игоревич наследовал область Владимирскую.
[1088 г.] Между тем как Всеволод занимался восстановлением порядка и
тишины в ближних областях, Камские Болгары взяли Муром. Не имея духа
воинского, любя торговлю, земледелие и в случае неурожая питая
восточный край России, они хотели, вероятно, отмстить жителям
Муромской области за какую-нибудь обиду или несправедливость: по
крайней мере сия война не имела дальнейшего следствия, и взятый ими
город недолго был в их власти.
[1092 г.] Великий Князь не мог утешиться всеобщим спокойствием.
Междоусобие прекратилось; но бедствия иного рода посетили Россию. От
беспрестанных, неслыханных жаров везде иссохли поля, и леса в болотных
местах сами собою воспламенялись, к ужасу сельских жителей; голод,
болезни, мор свирепствовали во многих областях, и в одном Киеве умерло
от 14 Ноября до 1 Февраля 7000 человек. Воображение несчастных видело
во всем страшные знамения гнева Божеского: в самых обыкновенных
метеорах, в затмении солнца, в легком бывшем тогда землетрясении. К
сим случаям естественным суеверие прибавило нелепые чудеса:
рассказывали, что огромный змей упал с неба в то время, как Великий
Князь забавлялся ловлею зверей; что злые духи в Полоцке ночью и днем
скакали на конях, невидимо уязвляя граждан, и что множество людей от
того умерло. Народ стенал, Государь был в унынии, Половцы грабили; на
обеих сторонах Днепра дымились села, обращенные в пепел сими жестокими
варварами, которые взяли даже несколько городов: Песочен на реке
Супое, Переволоку близ устья Ворсклы, и нигде, кажется, не находили
сопротивления. Наконец Василько Ростиславич, правнук Ярославов,
уговорил их оставить Россию и вместе с ним воевать Польшу, ослабленную
внутренними раздорами. Сей Князь, по смерти брата своего, Рюрика,
наследовал часть Перемышльской области: скоро увидим его великодушие и
злосч астие.
Всеволод, огорчаемый бедствиями народными и властолюбием своих племянников, которые, желая господствовать, не давали ему покоя и беспрестанно требовали Уделов, - с завистию воспоминал то счастливое время, когда он жил в Переяславле, довольный жребием Удельного Князя и спокойный сердцем. Не имев никогда великодушной твердости, сей Князь, обремененный летами и недугами, впал в совершенное расслабление духа; удалил от себя Бояр опытных, слушал только юных любимцев и не хотел уже следовать древнему обычаю Государей Российских, которые сами, в присутствии Вельмож, судили народ свой на дворе Княжеском. Сильные утесняли слабых; Наместники и Тиуны грабили Россию как Половцы: Всеволод не внимал жалобам. - Чувствуя приближение конца, он послал за большим сыном в Чернигов и скончался [1093 г.] в объятиях Владимира и Ростислава, орошенный их искренними слезами: Христианин набожный, человеколюбивый, трезвый и целомудренный от самой юности; одним словом, достохвальный между частными людьми, но слабый и, следственно, порочный на степени Государей.
Великий Ярослав желал, чтобы любимый сын его, со временем наследовав
законным образом Киевскую область, был и во гробе с ним неразлучен:
воля нежного отца исполнилась, и Всеволода погребли, на другой день
кончины его, там же, где лежали Ярославовы кости - в Софийском храме,
- с обыкновенными торжественными обрядами и в присутствии народа,
который погребал тогда Государей как истинных отцов своих, с
чувствительностию и слезами, забывая их слабости и помня одни
благодеяния.
Всеволод оставил супругу второго брака, мачеху Владимира, и трех
дочерей, Янку, или Анну, Евпраксию и Екатерину; первые две отказались
от света и заключились в монастыре. Мы знаем, что Император Генрик IV
в 1089 году женился на Российской Княжне Агнесе, или Адельгейде, вдове
Маркграфа Штаденского, которая после умерла Игуменьею: она могла быть
дочерью Всеволода. В то же время другая Россиянка, именем Евпраксия,
была за сыном Болеслава, отравленным в цветущей юности; но Историки
Польские называют сию Княжну родною сестрою Святополка Изяславича.
При Всеволоде был Митрополитом Грек Иоанн, муж знаменитый ученостию и
Христианскими добродетелями, ревностный наставник Духовенства и друг
несч астных. "Никогда" (сказано в летописи) "не бывало у нас такого и
не будет!" Мы имеем его сочинение, названное Церковным правилом, в
коем он с великою ревностию осуждает тогдашнее обыкновение Князей
Российских выдавать дочерей за Государей Латинской Веры; доказывает
всякому гостю или купцу, сколь грешно торговать крещеными рабами в
земле язычников (Половцев), даже ездить туда, и для выгод сребролюбия
оскверняться их нечистыми яствами; налагает епитимью на тех, которые
совокупляются с правнучатными или женятся без венчания, думая, что сей
обряд изобретен единственно для Князей и Бояр; отлучает от церкви
иереев, благословляющих союз мужа с третьею женою; велит им и Монахам
служить для всех людей примером трезвости; наконец, в дополнение к
гражданским законам, уставляет духовное покаяние для преступников
благонравия и целомудрия. Сей Митрополит, наименованный от
современников Пророком Христа, святил церковь Феодосиева монастыря
Печерского, о коей написано столь много чудесного в Патерике Киевском.
Византийские художники, украсив оную, не захотели уже возвратиться в
отечество и кончили жизнь свою в Печерской Обители: доныне показывают
там гробы их. - B 1089 году, когда преставился Митрополит Иоанн, доч ь
Всеволодова, Янка, ездила в Константинополь и привезла с собою нового
Митрополита, скопца, именем также Иоанна, но человека весьма
обыкновенного, слабого здоровьем и столь бледного, что народ прозвал
его мертвецом: он через год умер. Третий Митрополит Всеволодова
княжения был Ефрем, Грек, по известию новейших летописцев; другие же
называют его Монахом Печерским. Нестор сказывает только, что Ефрем,
скопец подобно Иоанну, жил в Переяславле, где находилась тогда
Митрополия, и что он, создав многие храмы каменные, первый начал в
России строить при церквах крестильницы. Сей Митрополит, как пишут,
уставил торжествовать 9 маия пренесение мощей Св. Николая из Ликии в
Италиянский город Бар: праздник Западной Церкви, отвергаемый Греками,
и доказательство, что мы имели тогда дружелюбное сношение с Римом.
Нестор молчит, но Летописец средних времен говорит о каком-то
Святителе Феодоре, приезжавшем к Великому Князю от Папы (Урбана II) в
1091 году. Властолюбивые Наместники Св. Петра без сомнения всячески
старались подчинить себе Церковь Российскую.
1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46-47-48-49-50-51-52-53-54-55-56-57-58-59-60-61-62-63-64-65-66-67-68-69-70-71-72-73-74-75-76-77-78-79