В.ЧЕРКАСОВ-ГЕОРГИЕВСКИЙ «КАК И В ЧЁМ ИЗМЕНИЛ РУССКИЙ ЯЗЫК ЛИЦЕИСТ А.ПУШКИН ПО ПРОЗВИЩУ «ФРАНЦУЗ»
Послано: Admin 29 Янв, 2025 г. - 13:44
Литстраница
|
Я вынужден по данной тематике повторять, что живу в Москве на Бауманской улице (бывшей Немецкой) в бывшей Немецкой Слободе около станции метро «Бауманская» во дворе, где стоял дом, в котором родился А.Пушкин. Теперь на его месте школа имени А.С.Пушкина, а перед ней памятник юному поэту и я, даже не глядя на него в окно, всегда как бы ощущаю Пушкинское присутствие. Это связано с моим профессиональным писательством, ведь Пушкин давно утвержден у нас «Солнцем русской поэзии» и как бы создателем русского литературного языка. Воленс-ноленс я обречён на постоянное внимание к Пушкиниане.
К сему еще выпало, что в 1984 году я общался с самым знаменитым тогда пушкинистом, бывшим белым офицером, политзэком ГУЛага Николаем Алексеевичем Раевским, который в 90 лет доживал свой век в Алма-Ате, как неподходящий житель для центра СССР по своему прошлому. О нём я тогда написал в журнале «Смена», потом в своей книге «Путешествия. Рассказы о писателях России». Вот что теперь я прочитал с упоминанием Раевского в такой заметке:
«ФРАНЦУЗСКИЙ ЯЗЫК РУССКОГО ПОЭТА А.С.ПУШКИНА. (Реплика неравнодушного читателя-пушкиниста)
Свернуть
Всё его детство прошло в окружении культурного дворянства, общавшегося на французском. Также в доме были французы - гувернёры и друзья - эмигранты, бежавшие в Россию от Бонапарта. Другом дома был Ксавье де Местр - француз, генерал, участник походов Бонапарта, затем - участник походов А.В. Суворова и участник Отечественной войны против Бонапарта. Он стал родственником, так как женился на Софье Загряжской - тётушке Н.Н. Гончаровой. По мнению сестры поэта Ольги, именно де Местр разбудил поэтическое воображение Пушкина. Он любил читать французские стихи. И рисовать портреты. Есть портрет Саши Пушкина в возрасте 2-3-х лет руки де Местра. В доме была обширная библиотека, в основном на французском. Юный Пушкин перечитал её всю, без возрастных ограничений. В подражание отцу Александр уже в младые годы сочинял стихи на французском. И поэтому в 12 лет на экзаменах при поступлении в Императорский Лицей Александр был первым по французскому и получил от лицеистов прозвище «Француз». И после поступления его первые стихи в Лицее были на французском: STANSES, MONPORTRAIT.
Надо сказать, что всё пушкиноведение построено на использовании французских текстов разного уровня - от домашней переписки до франкоговорящей аристократии и коронованных особ, включая Александра I и Николая I, с которыми А.С.Пушкин имел письменное и устное общение на французском. В трудах уникального пушкиноведа из Алма-Аты Н.А. Раевского (1894-1988) неоднократно обращается внимание на неточности переводов и искажение смысловых нюансов русской мысли, дошедшей до нас в переводе с французского. По мнению Николая Алексеевича Раевского « ...лишь немногие русские, подобно Пушкину, владели этим трудным, синтаксически очень сложным, веками разрабатываемым языком - как образованные французы».
При встрече с Н.А.Раевским у него дома в Алма-Ате мы много о чём говорили, но вот об этой едва ли не основополагающей у мальчика Пушкина его «французистой» особенности не довелось. Но Раевский после того, как ушёл за кордоны с врангелевской армией, долго жил в Западной Европе, изучая пушкинское наследие, и уж сию особенность поэта отлично учитывал. Другое дело, что бывшего белого капитана Раевского в 1945 году арестовал в Праге СМЕРШ и ему пришлось на родине отсидеть «пятерик» в Минусинских лагерях. А меня в этой заметке снова озадачили мои давние размышления о Пушкине в таком створе.
Как же лицейский «Француз» и сочинитель своих первых стихов на французском стал как бы всенародно признанным российским поэтом №1, а еще якобы и создателем языка, на котором мы пишем и говорим? К сему его африканские корни, какие не могли помочь Пушкину в его свершениях. Как бы они его еще и не оболванивали? Я хорошо знаю точку зрения на языкотворчество Пушкина его резких противников. Они уверены, что поэт угробил, свернул в буерак наш исконный русский язык, возросший на церковно-славянизмах. Сделал сие именно по своей французистости.
Поэтому я снова просмотрел защищающие филологического словотворца Пушкина и его предшественников некоторые суждения. Вот они (не указываю авторов):
-- О том, что в определённое время устный русский язык высшего света был скорее диалектом при французском, известно многим. В письменный русский французский флёр ввёл Николай Карамзин. Отойдя от классицизма, литератор увлёкся сентиментализмом бедной Лизы и Натальи, боярской дочери. За его сентиментализмом признают новое литературное течение, но сам автор творил не новый стиль, а новый русский язык – без церковного влияния.
-- Пушкин развил идею Карамзина и перешел на прямой порядок слов. Позже он и вовсе отказался от сложных конструкций и наполнил свое творчество простыми и неполными предложениями. До сих пор лингвисты отмечают, что грамматика и синтаксис в произведениях Пушкина ближе к современному русскому языку, чем творчество писателей XXI века.
-- Самое же интересное в том, что никакой реформы русской литературы или языка Пушкин не замышлял. Он просто писал — как и все мы пишем — для себя и близкого круга своих друзей. Людей, в частности, прошедших через Царскосельский лицей. Писал на их (и своем) языке. Европеизированном и играющем с удачными европейскими словами.
-- Признавая вообще у писателей пушкинского круга преимущественную зависимость от французской лексики и синтаксиса, мы почти не ощущаем чужеродности этой стихии в языке Пушкина, а особенно в авторском языке творца «Евгения Онегина», не говоря уже о речи бытовых его персонажей. Иноземные языковые формы, которые отобрал сюда Пушкин, в большинстве насыщены русской семантикой и русским звучанием – до неузнаваемости своего происхождения. Они затерялись среди русского просторечия, элементы которого Пушкин с особой щедростью допустил в язык своего национального романа.
+
Наиболее полно отразил веские взгляды на Пушкинскую роль в современном русском языке Н.Живоглядов (наверное, выдумал себе такой пронзительный псевдоним). Его исследование называется «Правда ли Пушкин придумал современный русский язык – большой разбор: как и в чём мы все говорим под пушкинским влиянием». Цитирую из него наиболее ударные фрагменты:
«В Ломоносове нет ни чувства, ни воображения, – писал Пушкин в «Путешествии из Москвы в Петербург». – Оды его, писанные по образцу тогдашних немецких стихотворцев, давно уже забытых в самой Германии, утомительны и надуты. Его влияние на словесность было вредное и до сих пор в ней отзывается <…> Изысканность, высокопарность, отвращение от простоты и точности – вот следы, оставленные Ломоносовым».
Вот как развёрнута литературоведами идея такой критики Ломоносова: «Пушкина не устраивало характерное для Ломоносова и других писателей докарамзинской эпохи большое расхождение между языком литературы и повседневным языком образованного класса (так называемым «дворянским просторечием»), во многом обусловленное значительным влиянием на поэзию и прозу церковнославянского языка, а отчасти – древнегреческого и латыни».
Пушкин вполне либерально и благожелательно воспринимал заимствования и общение русского языка с другими. Его угнетала не только изолированность России и русского языка от мира, но и слишком большое внедрение французского.
Пушкин не впадал в крайности и был за естественное принятие в язык иностранного влияния. В обратном случае язык закупоривается в себе и в меньшей степени способен к дальнейшему развитию. Получается такая норка или берлога. Пушкин был против языковых ограничений ситуацией малообитаемого острова – места, где живет небольшая группа людей, изолированная от остального языкового сообщества. С другой стороны, он отмечал: «Очень хорошо, что вы говорите по-русски на те темы, которые обсуждаются на французском». Тогда же в России были билингвы, для которых первый язык – французский: на нем говорили родители, иногда даже брались няни-француженки. Вокруг только французский язык, выходишь во двор – а слуги разговаривают по-русски. Потом родители понимали, что ребенка нужно включать в российскую действительность, и уже говорили с ним на русском. Пушкин ценил, когда в светских гостиных люди общались по-русски.
Как бы Пушкин отнесся к избытку англицизмов в языке сейчас? Он не стал бы это отвергать. Думаю, окажись Пушкин в современности – и через три-четыре недели он вошел бы в нашу действительность. Ему все было любопытно. Как бы он воспринял компьютер? Да с огромным удовольствием и интересом! Он же хотел за границу, а тут сидишь перед экраном и оказываешься, скажем, в Южной Америке.
Вот что было бы неприятно ему в нашей современной языковой действительности – так это вызывающее, привычное педалирование пошлости физиологии и такая освоенность низовых элементов лексики. Конечно, он сам употреблял матерные слова, но в определенной обстановке, а не на Невском проспекте.
Выделено четыре писателя того периода, которые в наибольшей степени сформировали русский литературный язык: Карамзин, Крылов, Грибоедов и Пушкин. «Совсем не случайно, что из них Пушкин был самым младшим. Но уж в пропорциях тут точно ничего определить не получится [по влиянию] – не только потому, что сам предмет исследования не подходит для количественных измерений, но и потому, что роль этих четырех писателей была совершенно разной.
У Грибоедова и тем более у Крылова не было никакой программы реформирования языка; их значение определяется прежде всего огромным количеством крылатых слов, вошедших в русский язык из басен и из «Горя от ума». У Карамзина, напротив, такая программа была, и очень продуманная. Но Карамзин был посредственным поэтом (сам Пушкин однажды высказался по этому поводу вполне однозначно: «Карамзин не поэт»), да и как прозаик, в сущности, известен одной-единственной «Бедной Лизой».
То есть Карамзин повлиял на развитие русского языка в большей степени как теоретик. У него были последователи – карамзинисты. Пушкин как раз и оказался наиболее талантливым и наиболее влиятельным карамзинистом. При этом Пушкин:
• во-первых, проявил себя и как лирический поэт, и как поэт больших форм, и как прозаик;
• во-вторых, умел замечательно использовать опыт предшественников – не только Карамзина, Крылова и Грибоедова, но и Жуковского, и Батюшкова, и многих других, менее известных;
• в-третьих, не просто «писал, как считал нужным», но был отнюдь не лишен теоретической рефлексии.
Карамзинистская программа победила бы и без Пушкина, но без Пушкина ни Гоголь, ни Лермонтов (в том числе Лермонтов-прозаик) не были бы теми Гоголем и Лермонтовым, которых мы знаем».
«Пушкин разнообразнее всех. Это феномен – не знаю других примеров. Конечно, «Горе от ума» – фантастика. Пушкин тоже был потрясен, когда 11 января 1825 года читал вслух Пущину рукопись пьесы, привезенную им в Михайловское. Но «Горе от ума» все-таки создавалось после «Руслана и Людмилы». То есть было такое взаимное влияние двух Александров Сергеевичей, понимаете? Один расковал язык, а другой это подхватил.
Неправильно считать, что только один Пушкин реформировал русский язык. Если переводить его влияние [в сравнении с другими авторами] в цифры, то это где-то 70-75%. В общем, существенно больше 50. Были и Грибоедов, и Карамзин. Карамзин написал «Историю государства Российского» на замечательно внятном и свободном русском языке. Это феномен не только исторической мысли, но и языка. И письма Карамзина, и его «Бедная Лиза» – тоже про раскрепощение, но не в таком объеме и разнообразии, как у Пушкина.
Правильно ли считать, что реформаторская волна запустилась до Пушкина, а при нём максимально раскрылась? Можно сказать и так. Конечно, был Карамзин. Он тоже видел, что язык нужно освобождать от литературной скованности. Пушкин, когда учился в лицее, общался с Карамзиным. После выхода «Истории государства Российского» Пушкин болел, но за одну-две недели прочел все тома и был потрясен свободным языком.
Есть крены в разные стороны. Один – что мы всем обязаны Пушкину, другой – что он все хватал от других. Но пусть укажут, где Пушкин хватал в «Руслане и Людмиле». А он действительно хватал и был очень восприимчив. Такая живая горячая африканская натура… Если говорить о содержании, то Пушкина не сравнить с такими титанами мысли, как Гете или Шекспир. В этом смысле он наш – русский.
Вот объяснение, почему Пушкин считается основателем современного русского литературного языка: «Это утверждение основывается на том, что, несмотря на почти двухсотлетнюю дистанцию между пушкинской эпохой и сегодняшним днем, наша литературная речь не претерпела принципиальных изменений в своих стилистических чертах, а словарный состав сохранил преемственность с предшествующим состоянием».
+ + +
В.ЧЕРКАСОВ-ГЕОРГИЕВСКИЙ: Что к сему добавить? Пушкиноведение не нами началось, не нами и закончится, ежели окончится. «Солнце российской поэзии» сильно заслонять или помрачать никто у нас не позволит. Печален опыт написания и обнародования «необычного критического эссе о самом главном русском поэте Александре Пушкине — «Прогулки с Пушкиным» Абрама Терца (Андрей Синявский)». Возможно, сие связано с тем, что литературовед, писатель, критик и диссидент А.Д.Синявский (1925-1997) написал эти свои «Прогулки» в Дубравлаге в 1965-1968 годы. Они нелицеприятны и рисуют поэта не самым лучшим образом.
Видите как — с одной стороны категоричный поклонник Пушкина Н.Раевский, с другой — критик поэта А.Синявский. Но что замечательно – оба политзэки ГУЛага. Посему подытожу до «могучей кучки» замечанием еще одного к ним ГУЛаговца А.И.Солженицына. Он не старался переделывать русский язык, а пытался извлечь из его древних, исконных истоков святорусскую, старорусскую прелесть звучания. Попытка Александра Исаевича Солженицына воскресить красоту русского языка отразилась в выпущенном им в 1995 году словаре. В предисловии к этому его «Русскому словарю языкового расширения» Солженицын написал: «Лучший способ обогащения языка — это восстановление прежде накопленных, а потом утерянных богатств».
|
|
| |
|