В.Черкасов-Георгиевский "Несчастный и героический адмирал А.В.Колчак"
Послано: Admin 20 Мая, 2013 г. - 12:58
Белое Дело
|
Как биограф, я написал об А.В.Колчаке дважды: очерк “ВЕРХОВНЫЙ ПРАВИТЕЛЬ адмирал А.В.Колчак” в моем сборнике "Вожди Белых армий" (Смоленск: Русич, 2000) и документальный роман "Колчак и Тимирева" (М., Вагриус, 2006). Работая в жанре художественной биографии, я анализирую ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ сторону героев, выделяя проявления характера, наутры и т.п. у человека, что весьма отличается от работы историков. Они, как правило, плохо владеющие внятным, тем более писательским литературным словом, обречены нудновато выверять факты событий, "эпохальность и панорамность" явлений, мешков цифр, дат, отпугивают обычного читателя "научным аппаратом".
Среди белосовков-историков разницу между работой писателя-биографа и историка понимает только В.Ж.Цветков, видимо, потому что написал биографический очерк о генерале бароне П.Н.Врангеле -- первую серьезную работу во Врангелиане в РФ до выхода моей книги "Генерал П.Н.Врангель - последний рыцарь Российской Империи: Документальное жизнеописание" (М.: Центрполиграф, 2004). В 1990-х годах мы как-то разговаривали с ним на Петровских линиях в офисе "Посева", и я вежливой данью хозяину заметил, что ныне за историками могучее слово. Цветков живо возразил, отмечая роль биографов:
-- Ну что историки? Анализируют, где, когда, как, какой полк шел в атаку... Показать же ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ роль этого, всей идеологии -- гораздо важнее.
Кстати, возможно, по симпатии ко мне как к биографу, Василий Жанович в 2002 году написал (как и С.В.Волков) рекомендацию мне для работы в США в белоэмигрантских архивах. Цветков -- единственным из белосовков-историков никогда публично не сказал обо мне ни одного плохого слова. Более того -- до недавнего времени Василий Жанович писал мне на разные темы по е-мейл, хотя и просил не предавать это огласке, коллеги-то у него злые. Однако после того, как Цветков рекомендовал на защиту докторской диссертации такого фрукта, как В.Хандорин, и теперь окончательно солидаризировался с белосовками, прежних наших связей быть не может.
Как православному монархисту, Колчак неприятен мне, что в 1906 году капитан-лейтенантом Морского Генштаба был одним из основателей, а затем председателем сообщества масонствующих "младотурков" -- офицерского Петербургского военно-морского кружка. А так же тем, что прелюбодей. Причем он отбил жену не у прохожего, а у своего однокашника по Морскому кадетскому корпусу и боевого товарища на русско-японской в войне в Порт-Артуре флаг-капитана затем на Балтике, капитана 1-го ранга С.Н.Тимирева. Разрушил две венчанные семьи, обрекая на безотцовщину своего сына и сына любовницы. Такое отношение к нравственности, Святым Таинства Церкви, видимо, издавна обусловлено у Колчаков, чья фамилия переводится на русский типа "ежовые рукавицы". Предок адмирала сербскохорватских кровей Илиас-паша, комендант Хотинской крепости, затем визирь султана, перешел из православия в мусульманство. Отец Александра Васильевича, защищавший на Крымской войне Малахов курган в морской артиллерии, попал в плен к французами и сидел на Принцевых островах, откуда вернулся домой франкофилом. То, что сына воспитывал поклонник "прекрасной Франции", где революционеры убивали священников так, что парижская река Сена стала от крови бурого цвета, тоже не прошло даром.
Не красит командующего Черноморским флотом Колчака и его признание Временного правительства, после чего он стал носить новую "демократическую" морскую офицерскую форму, увенчанную на фуражке звездочкой (СМ. ФОТО).
Командующим сухопутным белым сибирским войском моряк А.В.Колчак попал во многом беспомощное для него положение. Флотоводец это офицер, спокойно разглядывающий огромную лужу вокруг себя, где голо от домов, крепостей, городов, скопищ людей и т.д. При встрече с вражескими кораблями ему не нужно учитывать того, что наваливается на сухопутного военачальника ОСОБЕННО на гражданской войне. Ведь в деревеньке на близкой высотке может решить судьбу его войска даже настроение жителей, доложивших ценное или дезинформировавших разведку, спрятавших или выдавших оставленных у крестьян раненых противнику после боя. Весьма важно точное представление о географии, истории, ПСИХОЛОГИИ людей из истыканного оврагами, лесами, проселками, речушками места за траншеями. Все это надо ВООЧИЮ видеть на карте боевых действий, планируя оперции. Это надо "чуять", и зарабатывается такое долгими годами войны на суше. Как это простиралось перед адмиралом Колчаком, привыкшим перед морскими сражениями лишь как бы двигать макеты кораблей на пустой воде? Недостатки такого умозрения главнокомандующего Колчака и объясняют восстания в его частях, когда к красным уходили полками. Командирские просчеты Колчака то тут, то там раздражали кадровых армейских офицеров, атаман Семенов отказывался ему подчиняться.
Колчак как политик. Желающие изобразить Колчака иконой восхищены его отказом "во имя единой и неделимой России" от помощи, предложенной Карлом Маннергеймом взамен независимой Финляндии. Барон предложил захватить финскими войсками вместе с Северо-Западной армией Юденича красный Петроград, который и без посторонних северо-западники почти взяли. Эдакие колчаковеды не могут опровергнуть того, что в КРАЙНОСТИ политик ВСЕГДА должен чем-то жертвовать, дабы спасти основное. И упирают, что, мол, не было от финнов стопроцентных "гарантий"! Однако это Маннергейму нужны были ГАРАНТИИ от Колчака, что его не обманут предоставлением независимости Финляндии, когда вместе разобьют красных. Это великолепный лейб-гвардеец Его Величества, монархист до мозга костей барон Маннергейм должнен был усомниться, верен ли останется такому договору февралист Колчак, замаравший себя "младотурками", звездочкой на фуражке, позорным для офицерской чести его романом с чужой офицерской супругой, кругосветно прибывший на передок Гражданской войны через Англию, США, Японию. Причем для борьбы с большевизмом он предложил свои услуги сначала английскому правительству, а не продирался в ряды Белого движения хотя бы простым офицером.
Как безукоризненный человек чести Маннергейм и не заикнулся о "гарантиях", хотя ему СНАЧАЛА предстояло обречь на смерть тысячи белофиннов. А проиграй и после этого Верховный правитель Колчак Россию, то какие адмиралу упреки?
Ныне вполне ясно, что Маннергейм ни в коем случае не подвел бы Колчака. Об этом гласит его жизнь героя и мудрого политика. На русско-японской войне командиру кавалерийского дивизиона подполковнику Маннергейму "за умелое руководство и личную храбрость" присвоено звание полковника. Маннергейм, как и Колчак, становится почётным членом Русского географического общества -- за Азиатскую экспедицию 1906-08 годов по Китаю. Результаты экспедиции:
"На карту нанесено 3087 км пути экспедиции. Составлено военно-топографическое описание района Кашгар — Турфан. Исследована река Таушкан-Дарья от её схода с гор до впадения в Оркен-Дарью. Составлены планы 20 китайских гарнизонных городов. Дано описание города Ланьчжоу как возможной будущей российской военной базы в Китае. Оценено состояние войск, промышленности и горного дела Китая. Оценено строительство железных дорог. Оценены действия правительства Китая по борьбе с потреблением опиума в стране. Собрано 1200 различных интересных предметов, касающихся культуры Китая. Привезено около 2000 древних китайских манускриптов из песков Турфана. Привезено редкое собрание китайских зарисовок из Ланьчжоу, дающих представление о 420 персонажах разных религий. Составлен фонетический словарь языков народностей, проживающих в северном Китае. Проведены антропометрические измерения калмыков, киргизов, малоизвестных племён абдалов, жёлтых тангутов, торгоутов. Привезено 1353 фотоснимка, а также большое количество дневниковых записей".
Маннергейм проехал верхом около 14 000 км.
С 1909 года Маннергейм командир 13-го уланского Владимирского Его Императорского Высочества Великого князя Михаила Николаевича полка. Затем был назначен командиром лейб-гвардии Уланского Его Величества полка с присвоением звания «генерал-майора свиты Его Величества». В 1913 -- командир Отдельной гвардейской кавалерийской бригады. В 1915 командир 12-й кавалерийской дивизии, бывшей калединской. Это Маннергейм разгромил красных во главе белых в Финляндии и дал по зубам Сталину в советско-финской войне 1939-40. А на второй мировой войне великим полководцем и правителем сумел создать такую страну-плацдарм, что ее не сумели захватить ни гитлеровцы, ни советские. И вот такому человеку Колчак отказал по самой трагичной ошибке Белого движения, угробившей его, -- непредрешенчеству. Это вязкое жалкое слово столь похоже на "нерешительность".
Финал Сибирской белой армии и адмирала А.В.Колчака грандиозен своими очередными ошибками и величием. Единственный из самых крупных военачальников белых, первейшая персона -- Верховный правитель России НА ФРОНТЕ попал в плен к красным со всеми документами, золотым запасом Империи. (Например, бывшего командующего Северной армией, затем председателя РОВС генерала Миллера захватили в Париже, а генерал барон Унгерн, попавший по предательству к красным, командовал лишь дивизией)... Хорош был Каппель во главе Великого Сибирского Ледяного похода, но разве Колчак-"полярный", которому бы в нем блестяще пригодились его былые научные экспедиции в "вечной мерзлоте", не оказался бы тут превосходнее? Однако решила потомственная колчаковская приязнь к французам, доверие к генералу Жанену, к их "чести", такой же, как у чехов, эшелонами гнавших русское добро себе домой в компании с Верховным правителем.
Все так. Но конец судьбы адмирала Бог приуготовил Александру Васильевичу и по величайшему отличию, дабы на примере достойнейшего русского ВОИНА показать то, что сказал Корнилов перед его Ледяным походом: «Если нам не суждено будет победить - покажем, как умеет умирать русская армия». Колчак в одиночку великолепно явил это своим поведением на допросах и тем, как шел на расстрел. С таким же достоинством и неколебимостью был на своей голгофе Царь-Мученик. Государь Российский Николай Александрович и Верховный правитель Российский Александр Васильевич Божьим перстом указаны нам блистательным концом Российской Империи и Белой России.
Я подчеркиваю ВОИНА Колчака, потому что эта сторона его натуры главная и безукоризненная. Его доблестная хитроумная война на Балтике, Черном море, поклонение самурайству в Японии -- реющие регалии его духа и поступков. Ведь и "взятие на абордаж" чужой жены тоже из типичных морских воинских приемов. Я это специально выделил в своей книге "Колчак и Тимирева" в главе 4:
"Осень 1917 года.
О своих следующих действиях Колчак позже в автобиографии рассказал так:
«Я оставил Америку и прибыл в Японию, где узнал об образовавшемся правительстве Ленина и о подготовке к Брестскому миру. Ни большевистского правительства, ни Брестского мира я признать не мог, но как адмирал русского флота я считал для себя сохраняющим всю силу наше союзное обязательство в отношении Германии. Единственная форма, в которой я мог продолжать свое служение Родине, оказавшейся в руках германских агентов и предателей, — было участие в войне с Германией на стороне наших союзников. С этой целью я обратился через английского посла в Токио к английскому правительству с просьбой принять меня на службу, дабы я мог участвовать в войне и тем самым выполнить долг перед Родиной и ее союзниками».
Ожидая ответа из посольства, знающий китайский язык Александр Васильевич углубился в изучение китайских трудов по философским и военным вопросам. Его очень интересовали идеи китайского полководца VI века до нашей эры Сунь-цзы. Колчак увлекся милитаристскими аспектами буддизма, мировоззрением самураев. Все это так поглотило адмирала, что он купил в Токио самурайский клинок, изготовленный знаменитым мастером Майошин. В тяжелые минуты Колчак вглядывался у пылающего камина в лезвие клинка. Иногда ему казалось, что он разговаривает с владевшим им древним воином.
В самоуглублении Колчак представал духовным самураем, гением войны. В нем как будто оживали души его предков — половецких ратников, сербских героев, турецких полководцев, казачьих старшин, русских офицеров. Он совершенно искренне, безапеляционно излагал свои взгляды на бумаге:
«Война проиграна, но еще есть время выиграть новую, и будем верить, что в новой войне Россия возродится. Революционная демократия захлебнется в собственной грязи или ее утопят в ее же крови. Другой будущности у нее нет. Нет возрождения нации помимо войны, и оно мыслимо только через войну. Будем ждать новой войны как единственного светлого будущего».
Все это далеко от православия, язычески патетично. В письме к Анне Тимиревой он уточняет свои ощущения:
«Моя вера в войну, ставшая положительно каким-то... убеждением, покажется Вам дикой и абсурдной и, в конечном результате, страшная формула, что я поставил войну выше Родины, выше всего, быть может, вызовет у вас чувство неприязни и негодования. Я отдаю отчет в своем положении».
Несмотря на многое критическое в этой статье, закончу ее так же, как и мой старый очерк из "Вождей Белых армий" об А.В.Колчаке. Потому как, несмотря ни на что, образ ВОИНА КОЛЧАКА никогда не померкнет:
"7 февраля 1921 года в парижской газете "Общее Дело" в статье "Его вечной памяти. К годовщине гибели адм. А.В.Колчака" Иван Бунин:
"Молча склоняю голову и перед Его могилою. Настанет день, когда дети наши, мысленно созерцая позор и ужас наших дней, многое простят России за то, что все же не один Каин владычествовал во мраке этих дней, что и Авель был среди сынов ее. Настанет время, когда золотыми письменами, на вечную славу и память, будет начертано Его имя в летописи Русской Земли".
|
|
| |
|
