МЕЧ и ТРОСТЬ
29 Мар, 2024 г. - 10:15HOME::REVIEWS::NEWS::LINKS::TOP  

РУБРИКИ
· Богословие
· Современная ИПЦ
· История РПЦЗ
· РПЦЗ(В)
· РосПЦ
· Развал РосПЦ(Д)
· Апостасия
· МП в картинках
· Распад РПЦЗ(МП)
· Развал РПЦЗ(В-В)
· Развал РПЦЗ(В-А)
· Развал РИПЦ
· Развал РПАЦ
· Распад РПЦЗ(А)
· Распад ИПЦ Греции
· Царский путь
· Белое Дело
· Дело о Белом Деле
· Врангелиана
· Казачество
· Дни нашей жизни
· Репрессирование МИТ
· Русская защита
· Литстраница
· МИТ-альбом
· Мемуарное

~Меню~
· Главная страница
· Администратор
· Выход
· Библиотека
· Состав РПЦЗ(В)
· Обзоры
· Новости

МЕЧ и ТРОСТЬ 2002-2005:
· АРХИВ СТАРОГО МИТ 2002-2005 годов
· ГАЛЕРЕЯ
· RSS

~Апологетика~

~Словари~
· ИСТОРИЯ Отечества
· СЛОВАРЬ биографий
· БИБЛЕЙСКИЙ словарь
· РУССКОЕ ЗАРУБЕЖЬЕ

~Библиотечка~
· КЛЮЧЕВСКИЙ: Русская история
· КАРАМЗИН: История Гос. Рос-го
· КОСТОМАРОВ: Св.Владимир - Романовы
· ПЛАТОНОВ: Русская история
· ТАТИЩЕВ: История Российская
· Митр.МАКАРИЙ: История Рус. Церкви
· СОЛОВЬЕВ: История России
· ВЕРНАДСКИЙ: Древняя Русь
· Журнал ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛЪ 1921 год

~Сервисы~
· Поиск по сайту
· Статистика
· Навигация

  
Черниговский катакомбный иподиакон Е.Савицкий о тайном монастыре ИПХ-священника Михаила 1940-х годов: «Признаете ли вы советскую власть, знамя?». «Нет, потому что там нет ничего русского».
Послано: Admin 29 Ноя, 2014 г. - 11:20
Богословие 
Семья наша жила в селе Ярошевка Черниговской области. Отец, Петр Иванович, был глубоко верующим, начитан был. Мать, Параскева Игнатьевна, тоже верила в Бога и ходила на службы. Однажды пришла в церковь, и когда священник вышел с причастием, увидела, что с одного его плеча на другое прыгнул кот и в чашу заглянул. Она закричала в ужасе и выскочила из храма. После этого они больше не ходили в храмы, стали искать истину.


В двадцатых годах в селе нашем часто бывали проповедники: монахини Евлампия[2] и Епистилия[3], монах Константин[4]. Они много рассказывали о матушке Михаиле и батюшке Михаиле. Рассказывали про матушку такой случай. Когда она была еще маленькой, отец Амвросий Оптинский, завершая службу, сказал верующим: «Пропустите киевскую игуменью». Все оглянулись — нет никого. А отец Амвросий указал: «Вот эту». Все удивились: эта девочка — киевская игуменья? А ведь так и получилось. Он же позднее на вопрос монахини: «Батюшка Амвросий, а церкви будут?», — ответил ей: «Церкви, детка, будут. Но ходить в них нельзя будет».

В двадцать восьмом семью раскулачили, семья наша выжила благодаря брату Павлу. Он хорошим художником был, стал рисовать деньги, на которые мы покупали продукты на базаре. Через три года отца приговорили к принудительным работам и отправили на стройзавод в Каменец-Подольский. Там он и скончался от тифа. После ареста отца мать перебралась в Киев, где родные были. Там матушка Михаила даже после своей смерти спасла мать. У нее от раны на пальце началось заражение крови, и что она ни делала, ничего не помогало — кричала уже день и ночь. Пошла она на Байковое кладбище к могиле матушки Михаилы и взмолилась: «Матушка, спаси меня, иначе помру». И голос матушки Михаилы из могилы, как наяву: «Перевяжи бинтом». Мать обрадовалась, домой прибежала и перевязала палец бинтом. А утром палец стал совсем бледным, и скоро заражение прошло. Так что на могиле матушки творились чудеса.

Я после окончания школы работал сначала в Ярославле, потом переехал к брату в Кострому. В сороковом году, когда брат перебрался в Киев, по настоянию отца Михаила приехал туда, работал на швейной фабрике. Когда я увидел отца Михаила, то страха у меня не было, только благоговение, как к высшему духовному лицу. И все мы чувствовали, что любовь батюшки к нам была всегда. И многих он исцелил от болезней. Однажды я ногу отморозил, когда писал иконы в местечке за Белой Церковью. Батюшка спросил брата: «Как Евгений там?» Брат сказал: «Лежит».

— Нога?
— Да, нога. Там открылась под чашечкой такая дырка.
-- Пусть лежит.

Потом через какое-то время приходит батюшка и спрашивает Павла: «Что вам снилось?»
— Снилось, что Вы сказали Евгению — встань и иди.
-- Я так и сказал.

Пришел ко мне Павел и передал, что батюшка сказал ему. Как только он слова батюшки сказал, я встал и пошел. С тех пор левая нога меня никогда не беспокоила.

В начале сорок первого я получил повестку из военкомата, пришел к батюшке с ней, а он сказал мне: «Тебя в армию не возьмут». Так и было, в допризывном пункте стал я работать художником-оформителем. С началом войны отец Михаил не раз говорил: «Я умолял Господа, чтобы не было войны, кровопролития, но я один в поле не воин». Тогда же арестовали нескольких монашествующих, у них были фальшивые справки с поддельными печатями, сделанные братом Павлом. И на нашей квартире провели тщательный обыск, но, слава Богу, не нашли эти печати. А меня спасла от мобилизации поддельная справка, что я, якобы, студент медицинского института.

Стал я посещать все службы в монастыре. Они обычно проходили в том доме, где в тот момент останавливался отец Михаил. На службах присутствовали лишь монахи и монахини монастыря, и от соседей и посторонних тщательно скрывалось их присутствие в доме. После службы отец Михаил переодевался в гражданскую одежду, прятал бороду под пальто, переходил в следующий дом и там проводил следующее богослужение. Причащались все каждое воскресенье, в праздники с лампадки было помазание. Отец Михаил всегда говорил при этом: «Причащу я вас всех на все время. В церквах причащаться нельзя».

А перед самой войной отец Михаил обратился к молодым монахам со словами: «Не ходите на войну. За кого же вы будете  воевать? За своих мучителей, что ли?» Когда немцы Киев заняли, и установилась оккупационная власть, службы в нашей церкви Всех Святых стали вестись открыто. Икона "Архистратиг Михаил, повергающий чудовище с головою Сталина", написанная Павлом, висела уже открыто[5]. Потом началось строительство нашей новой церкви. Многие монахини и верующие стали по селам и деревням ходить, милостыню на храм собирать, да люди часто сами приносили продукты и деньги в храм или на стройку.

Батюшка Михаил избавлял и от больших бед. Однажды немцы стали окружать одно село из-за партизан, которые там как будто прятались, и собирались сжечь село со всеми вместе. Девочка двенадцати лет прибежала к батюшке вся в слезах, чтобы сообщить о беде. Рассказала ему все, а владыка успокоил ее, одарил подарком и отправил назад. Сказал ей: «Немцы села не сожгут. Пусть все будут спокойны». Девочка прибежала в село, а там уже радуются все — немцы ушли, не наказав жителей. И поняли все, что спасли их молитвы владыки. Собрали жители большую сумму денег и передали на постройку храма.

Батюшка Михаил резкий был. Однажды к нему прибыли два или три епископа, они пришли с немцами[6]. Долго они о чем-то беседовали с батюшкой, потом спросили его: «А как нам покаяться?» А тот ответил им: «Вот я прощу вас, и все ваше покаяние». Они: «А кто мы такие?» Он им резко: «Вы — конюшня». Потом от них были неприятности батюшке Михаилу… А когда немцы к Сталинграду подошли, к нам пожаловал немецкий офицер высокого чина. Батюшка принял его, и о чем они говорили, неизвестно было. Но вскоре отец Михаил закричал: «Вон отсюда, вон! Чтоб ноги твоей здесь не было». Немец выскочил из-за стола и прямо к калитке. Там остановился и попросил: «Девочка, вынеси мою фуражку». Тогда-то отец Михаил и сказал: «Вот скоро немцы назад пойдут»…

С приходом Красной армии в Киев батюшка Михаил скрылся, заявив всем перед этим: «Детки, Советы очень злые, еще злее, чем были». И батюшка Михаил заранее знал день и час, когда его арестуют. Накануне он попросил послушника: «Завтра приди с рясой. У нас будут "гости"». Утром тот пришел, ничего не подозревая, батюшка Михаил в определенный час надел рясу, и вскоре в тот дом, где он скрывался, пришли монахиня Варвара и иеромонах Петр[7] и сказали: «Народ хочет, чтобы вы отслужили службу». Батюшка Михаил пришел в новую церковь и обратился ко всем: «Детки, они сказали, что весь народ хочет. Но если народ хочет, значит, я иду на крестную смерть». А в церкви уже все любопытствующие разошлись, были только монашествующие да чекисты в кожанках, они и окружили его. Батюшка обратился к своим чадам: «Детки, садитесь». А ему чекисты грубо так: «Сам сидай». Стали задавать вопросы: «Признаете ли вы советскую власть?» Он ответил: «Нет». Они: «Признаете ли вы советское знамя?». Он опять: «Нет». Они: «Почему?» Он им: «Потому что там нет ничего русского».

Стали всех забирать: подходили грузовые машины, и туда загоняли, и возле калитки стоял милиционер и никого не выпускал. А я смело пошел мимо милиционера, и он меня пропустил. Когда я пришел в дом на улицу Профинтерна, мне сказали там, что здесь было полно военных, и они спрашивали про меня. Ушел я оттуда, а ночью приснился мне странный сон. Как будто сижу я на крыше, держу деревянный крест, и он шатается в руках моих, шатается, а потом я вместе с крестом падаю на землю. На следующий день пошел я к бабке Пелагее, у которой прописан был, зашел в хату, увидел там трех милиционеров и остолбенел. Они спросили, как моя фамилия? Я сказал: «Савицкий». Они мне: «Все, пошли»[8]. Сначала посадили меня в одиночку, потом перевели в общую камеру, где было уже пять человек, и среди них священник церкви с Байковой горы[9].

На допросах меня не били, но потом я узнал от брата Павла, что батюшку Михаила били страшно, били "целой армией". И особенно усердствовал начальник Павловский. Когда батюшка Михаил должен был принять предпоследний смертный бой, то Господь устроил так, чтобы батюшка и Павел оказались в одной камере. Павел рассказывал потом: «Когда меня вели по коридору, то погас свет. Меня бросили в первую же камеру, а там оказался батюшка Михаил. "Кто там?" — спросил он. Павел ответил. "Деточка, проведи по халатику, потрогай мое тело. Тут у меня одни струпья. Три месяца били по одним и тем же струпьям. Уже десятый раз бьют, я не выдержу". На теле батюшки не было живого места, все оно было в рубцах и ранах, его клали на стол и били резиновыми палками. "Я умолял Господа, чтобы Он послал мне кого-нибудь. Ты мне послан Божьим промыслом, и ты будешь свидетелем". Павел выразил недоверие, сможет ли он быть свидетелем в будущем, так как очень боялся, что будет расстрелян. Ведь он был автором иконы, изображающей Георгия Победоносца, поражающего змея с головой Сталина.

Павел спросил отца Михаила: "Батюшка, нас расстреляют?" Тот спросил его, снилось ли ему что-нибудь. Павел ответил, что видел сон, будто бы он идет по полю, а вокруг колосится рожь и пшеница. Батюшка Михаил сказал тогда: "Ты будешь жить долго. А меня не будет с вами, моей могилки никто не найдет". Тогда Павел спросил: "А Россия будет?" И батюшка ответил: "Будет"». А следователь Горюнов, который вел допросы батюшки Михаила, был обращен батюшкой в истинно-православную веру, и в камере батюшка сказал об этом брату Павлу: "Он наш". Вот какая сила была у батюшки! Потом уж Алексей Игнатьевич[10] сообщил о смерти батюшки Михаила, он видел, когда его на допрос повели, что в коридоре мимо него пронесли на носилках накрытого простыней человека в крови. После этого никто уже не поминал батюшку Михаила во здравии.

Потом меня привели на допрос, предъявили протокол допроса моего и приказали подписать эти показания. Прочитал я их и заявил, что тут все и правда, и неправда. А следователь сказал: «Это вы сейчас можете говорить все что угодно». Тогда я подписал все, одно желание было — лишь бы вырваться отсюда, а там уже что-то делать и как-то спасаться». До сих пор я помню, как вели нас к вокзалу через площадь Победы, а народ кричал: «Это контрреволюция! К стенке их!» А приговор мне объявили только в пересыльном лагере в Караганде[11]. После нас в Киеве и поселке Ирпень продолжались аресты истинно-православных христиан, была арестована и наша мать Параскева Игнатьевна. Она шла на открытое исповедничество, и ей присудили восемь лет лагерей[12]. Потом уже мы узнали, что на допросе следователь спросил ее: «Почему вы были в секте, а не ходили в нашу церковь». А она ответила: «Потому, что она ваша. Потому и не ходила». Вот скажи, неграмотная женщина, а как сказала: «Потому, что она ваша». Это как Господь сказал: «Не вы будете говорить, а глас Божий будет говорить».

А Лиза[13], Иуда предатель, она на следствии предала всех. Она была тесно связана с обителью, на нее был куплен дом, и у нее в доме арестовали пять человек[14], а она осталась на свободе. Она отреклась от батюшки Михаила, только такой ценой можно было избежать ареста. Ее потом машина сбила, когда она переходила улицу.
 
СНОСКИ:

[1] Савицкий Евгений Петрович, родился 29 марта 1919 в селе Ярошевка Талалаевского уезда Черниговской губ. Получил среднее образование. В 1932 — пострижен в мантию с именем Иоанн. Проживал и работал в Костроме и Ярославле, с 1940 — в поселке Ирпень, работал на швейной фабрике. С началом войны вступил в тайный монастырь. Во время оккупации работал на строительстве храма, в конце 1941 — посвящен во иподиакона.
[2] Устиния Пудовна Осадчая.
[3] Епистимия Ивановна Мироненко.
[4] Константин Васильевич Прокопенко.
[5] Имеется в виду, что икона висела открыто в покоях архимандрита Михаила, куда могли войти по указанию Михаила лишь насельники монастыря.
[6] Заметим, что один из епископов был ранее в Московской патриархии.
[7] Порфирий (Петр) Кириллович Романча.
[8] 8 января 1944 — арестован как «участник контрреволюционной церковно-монархической организации».
[9] Речь идет о иерее Иоанне, в миру Иване Семеновиче Пустотине.
[10] Речь идет об Алексее Игнатьевиче Вишневском.
[11] 29 июля 1944 — приговорен к 5 годам ИТЛ и отправлен в Карлаг. В 1949 — освобожден из лагеря и отправлен на 3 года в ссылку. В 1953 — освобожден из ссылки. Выехал в Алма-Ату, потом на юг Казахстана, в 1956 — вернулся в Киев. Позднее поселился в Ирпени, где 3 ноября 2004 — скончался.
[12] В конце 1940-х — арестована в Киеве как «участница контрреволюционной церковно-монархической организации». Приговорена к 8 годам ИТЛ и отправлена в северные лагеря. С 1956 — после освобождения проживала в Ирпени. В 1966 — скончалась.
[13] По словам Евгения Савицкого, это была Бригида-Гаркавенко Елизавета.
[14] Среди арестованных была Попова-Мюллер Неонила Емельяновна. 10 февраля 1944 — скончалась во время следствия.

Источник «Из истории гонений Истинно-Православной (Катакомбной) Церкви»: http://www.histor-ipt-kt.org/vosp.html

 

Связные ссылки
· Ещё о Богословие
· Новости Admin




На фотозаставке сайта вверху последняя резиденция митрополита Виталия (1910 – 2006) Спасо-Преображенский скит — мужской скит и духовно-административный центр РПЦЗ, расположенный в трёх милях от деревни Мансонвилль, провинция Квебек, Канада, близ границы с США.

Название сайта «Меч и Трость» благословлено последним первоиерархом РПЦЗ митрополитом Виталием>>> см. через эту ссылку.

ПОЧТА РЕДАКЦИИ от июля 2017 года: me4itrost@gmail.com Старые адреса взломаны, не действуют.