В.Г.Черкасов-Георгиевский "90-летняя история Русской Православной Церкви Заграницей -- с основания до унии с Московской патриархией: 1917 -- 2007 годы". ЧАСТЬ V: 1951 -- 1979 годы
Послано: Admin 29 Мар, 2012 г. - 11:50
История РПЦЗ
|
Исправленное, дополненное, иллюстрированное переиздание книги: В.Черкасов-Георгиевский "История Русской Православной Церкви Заграницей: 1917 – 2004 годы"
ОБЩЕЕ ОГЛАВЛЕНИЕ КНИГИ>>>
Содержание ЧАСТИ V:
Глава первая. РПЦЗ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
Глава вторая. КУРСКАЯ КОРЕННАЯ ИКОНА БОГОМАТЕРИ
Глава третья. КАТАКОМБЫ В СССР
ПРОФЕССОР И.М.АНДРЕЕВСКИЙ О КАТАКОМБНИКАХ
ИСТОРИЯ КАТАКОМБ
ИЗ ИСТОРИИ ГОНЕНИЙ ИСТИННО-ПРАВОСЛАВНОЙ (КАТАКОМБНОЙ) ЦЕРКВИ
+ + +
Глава первая. РПЦЗ ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
До Второй мировой войны на китайском Дальнем Востоке РПЦЗ добилась значительных успехов. Так, в городе Харбине, находящимся в Маньчжурии, жило около 100 000 русских людей. Там было 26 храмов и четыре монастыря, полтора десятка средних и шесть высших учебных заведений. При церковных приходах работали дешёвые или бесплатные столовые для бедных, четыре детских приюта, две церковные больницы, дома для престарелых. Высшие Пастырские Богословские курсы, преобразованные впоследствии в Богословский факультет, выпускали молодых священнослужителей. В Шанхае тоже осело много русских, развивалось храмостроительство и иная деятельность. В Харбине и особенно в Шанхае трудилось много китайских православных священников.
Всё это было разрушено с приходом в Китай советской армии: в Харбине с 1945 г., а в Шанхае – с 1949-го. В 1960-х годах во время так называемой "культурной революции" оставшиеся под игом коммунистов китайские православные священники подвергнутся окончательному жесточайшему преследованию. Их будут раздевать донага, обливать смолой и возить в таком виде по городу, а потом живьём сжигать.
Большинство русских из Харбина после войны эмигрировало в Австралию, а из Шанхая, благодаря хлопотам Архиепископа Иоанна Шанхайского (Максимовича), – в США, в Сан-Франциско.
Когда в 1950 г. Митрополит Анастасий переехал в США, тут немедленно состоялся второй по окончании войны Архиерейский Собор. Вечным памятником жертвователю здания Сергею Яковлевичу Семененко и Владыке Анастасию будет служить и Синодальный собор РПЦЗ в Нью-Йорке. Все архитектурные детали его отделки выполнялись под непосредственным наблюдением Митрополита.
С годами постепенно сдавали силы Владыки Анастасия. Он должен был отказаться от поездок в Калифорнию. Не всегда Владыка мог посещать богослужения, иногда стала изменять ему ранее столь замечательная память. Митрополит Анастасий почти потерял зрение. Наконец, он почувствовал, что не в силах более управлять Церковью. В 1964 г. Владыка созвал совещание архиереев и объявил им, что пришло время избрать ему преемника. Некоторые опасались перемены, Митрополита уговаривали не торопиться, но и тут он проявил столь обычную для него твердость в следовании своему решению. Он радовался, когда единодушно был избран Первоиерархом епископ Филарет и первый подавал пример в почитании его как Главы РПЦЗ.
Новоизбранный Митрополит Филарет, в миру Георгий Николаевич Вознесенский, родился в Курске 22 марта 1903 г. Отец его священник впоследствии был Епископом Русской Зарубежной Церкви Димитрием Хайларским и проживал в Харбине. Владыка Филарет с 1909 г. жил с семьей отца в Благовещенске, где и окончил курс гимназии. В 1920 г. он приехал в Харбин и там закончил Русско-Китайский Политехнический Институт по специальности инженера-электромеханика. Рукоположенный в диакона в 1930 г. будущий Владыка окончил здесь Пастырско-Богословские курсы в 1931 г. После этого он был рукоположен в иерея, потом пострижен в монашество с именем Филарет. В 1937 г. отец Филарет возведен в сан архимандрита, затем занимал разные должности в Харбинской епархии.
После оккупации советскими войсками Манчжурии, прихода в Китае к власти коммунистов, когда обманутый ложными сведениями о положении Церкви в России престарелый митрополит РПЦЗ Мелетий признал над собою и своим клиром власть Московской патриархии, архимандрит Филарет решительно отказался принять советский паспорт. Когда к нему явился газетный репортёр для интервью, спрашивая, как он смотрит на "мудрый шаг советского правительства, предложившего русскому населению Харбина снова стать гражданами своей родины", то услышал ответ: "Я не считаю возможным принять и не приму советского подданства до той поры, пока не удостоверюсь фактически и несомненно, на 100%, в том, что преследование религии, антирелигиозная пропаганда и травля служителей Церкви совершенно прекращены, и Церковь, которая не "отделена", а изгнана из государства, снова заняла в нём подобающее ей положение".
Архимандрит Филарет так до конца своего пребывания в Китае и не принял советского гражданства, несмотря на всю связанную с этим опасностью. В другой раз архимандрит Филарет, ознакомившись с номером "Журнала Московской Патриархии", в котором в числе гениев-благодетелей рода человеческого значился Ленин, он выразил своё возмущение в проповеди, получившей широкую известность. Бесстрашное обличение богоборцев коммунистов привело их в особую ярость, и они решили живым сжечь архимандрита Филарета, поджегши его келью. Но Господь сохранил Своего избранника: хотя и с сильными ожогами, но он вышел живым из огненной ловушки.
Архиерейский Синод РПЦЗ долго и упорно хлопотал о том, чтобы получить для отца Филарета выездную визу, и, судя по имеющейся переписке в архиве, почти каждая епархия Зарубежной Церкви надеялась получить его для себя. Только к 1962 г. Архиерейскому Синоду удалось добиться приезда архимандрита Филарета в Гонконг, откуда он довольно быстро переехал в Брисбен. В Австралии собралась значительная часть бывших прихожан о. Филарета, и очень скоро по его прибытии туда, за многочисленными подписями, было подано в Синод прошение о назначении архимандрита Филарета епископом в этот город. Ходатайство это было охотно поддержано болевшим уже тогда местным архиепископом Саввой, и в 1963 г. архимандрит Филарет, к радости своих бывших пасомых, стал епископом Брисбенским.
На Соборе 1964 г., на котором митрополит Анастасий ушел на покой, по предложению Святителя Иоанна Шанхайского Сан-Францисского Чудотворца (Максимовича) Владыка Филарет был избран Первоиерархом Русской Зарубежной Церкви.
В то же время, все более и более слабея, Владыка Анастасий смог, однако, принять участие в прославлении Св. праведн. Иоанна Кронштадтского. Может быть, последним проявлением его энергии была поездка в Джорданвиль, которую он объяснил желанием лично убедиться в том, как практически подготовляется канонизация и напечатаны ли иконы и служба отче Иоанну.
9/22 мая 1965 г. в Джорданвиле и угасла жизнь Владыки Анастасия в день Святителя Николая Чудотворца, во время воскресной всенощной. Владыка Анастасий, как и хотел, умер не в больнице, а в своей келии. Его погребение состоялось с пением столь любимых им пасхальных песнопений.
Все величие личности Владыки стало видеться особенно выпукло после его кончины. В течение жизни он выделялся из окружающей его среды, не потому, что сам стремился к этому, а так как был слишком ярким светильником Православия. Как бы скромно он ни держался, всегда становился центром внимания. Самое короткое знакомство с ним производило громадное впечатление на инославных. Однажды в конце визита Митрополита Анастасия к кардиналу Кушингу в Бостоне кардинал стал на колени и просил Владыку его благословить.
Вера в чистоту и праведность Владыки собирала вокруг него людей самого разнообразного происхождения и образовательного уровня. Трудно себе представить человека более внимательного ко всему тому, что он делал, чем Митрополит Анастасий. Каким бы почетом его ни окружали, он соблюдал скромность и объективность. Смолоду сознавал духовные опасности, которые угрожают человеку, занимающему высокое положение в Церкви. В слове при своем наречении во Епископа Владыка высказал это особенно ярко:
"Стоя на верху горы, ты слишком будешь заметным для всех и станешь камнем преткновения для многих. Ты будешь терпеть не только от врагов, но и от друзей и сродников, не только от неверующих и свободомыслящих, но и от людей, ревнующих о Церкви не по разуму. Одни, называя тебя "учителем благим", будут обращаться к тебе с пытливыми вопросами, дабы уловить тебя в слове, другие будут тщательно наблюдать за твоими поступками, дабы из них извлечь для тебя обвинение".
Этими словами определяется та осторожность, которую все замечали у Митрополита Анастасия. Другим свойством его был такт, которым он был особенно известен. Но настоящий такт не есть только проявление внешней воспитанности. Это природная способность душевного понимания ближних. Человек такта ощущает, что именно, какие слова могут огорчить или обидеть, а что, напротив, может вызвать взаимное понимание. С такой точки зрения то есть свойство, близкое к любви. Оно растет и развивается по мере роста любви и сострадания к людям.
Вместе с тем, Митрополит Анастасий постоянно работал над собой. Он отдавал все свое время или служению Церкви, или самоусовершенствованию. К нему приложимо то, что не без личного опыта он писал в определении доброго пастыря:
"Когда его день не заполнен исполнением его прямых обязанностей, тогда начинается его внутреннее делание, состоящее в сокровенной молитве, в нравственном самоуглублении, в чтении соответствующей духовной литературы и проверке своего духовного настроения".
Вовне Митрополит Анастасий никогда не бывал обывателем, но всегда являл собою архипастыря. Он никогда и ни при каких условиях не позволял себе отдыха от такого положения. Не напрасно он даже и близких к нему людей старался принимать не в подряснике, а в рясе, с панагией на груди. Владыка всем интересовался, обо всем старался узнать для того, чтобы понимать окружающее и давать ему церковную оценку. Собеседники со специальностями, не имеющими, казалось бы, ничего общего с церковной жизнью, нередко удивлялись его
интересу в разговорах с ним и его разносторонним познаниям. В статье "Что требуется от пастыря в современных условиях" Митрополит указывал на любознательность как на необходимое свойство пастыря.
"О тех высоких требованиях, какие представляет современное общество к пастырю Церкви, – писал он, – можно ли указать такую светскую науку, которая могла бы оказаться излишней в том духовном арсенале, каким он должен располагать в своей миссионерской просветительной деятельности?"
Митрополит затем поясняет, в каком отношении пастырю нужны знания философии, литературы, естественных наук, истории, юридических и социальных наук. Особенное внимание Митрополит Анастасий придавал красноречию как средству проповеди. Этому вопросу он посвятил немало страниц. Сам Владыка приобрел репутацию одного из лучших проповедников, достигнув этого не только природным дарованием, но и усердным трудом. Его "Похвальное слово новым священномученикам Русской Церкви" представляет собой образец блестящей словесности и, надо полагать, что если бы не случилось русской революции, то оно заучивалось бы наизусть, как ранее заучивались избранные места из произведений наших классиков. Не случайно именно ему, а не кому-нибудь из старших иерархов было поручено проповедовать при интронизации Патриарха Тихона.
Сам Владыка со свойственной ему выразительностью говорил о необходимости труда для усвоения красноречия.
"Говорят, – писал он, – что ораторы не родятся, а делаются. Это утверждение нуждается в существенной поправке. Всем известно, что существует особый природный дар слова, но он требует тщательной обработки и постоянного упражнения для своего развития".
Из того, что Митрополит Анастасий так часто возвращался к вопросу о подлинном красноречии в своих сочинениях, видно, что он сам положил немало труда на изучение его законов, дабы достигнуть в своих речах сочетания внешней красоты с глубоким внутренним содержанием. В этой работе проявилось одно из важнейших свойств характера Митрополита Анастасия. Он, несомненно, был человеком очень больших дарований от природы, но эти дарования достигли своего высокого уровня не сами по себе, а в результате большого труда.
Тщательность во всем, что Владыка делал – в молитве, в самообразовании, в красноречии, – представляется едва ли не самой главной чертой его характера. Эта тщательность и постоянный труд над собою определяют личность Митрополита Анастасия. К этому надо, конечно, прибавить его девственную чистоту, глубокую веру и живой ум. Чтобы развивать их, Владыка пребывал в постоянном подвиге благочестия.
(Продолжение на следующих стр.)
|
|
| |
|
