Священномученик Владимир Киевский говорил: «Священник-немонархист не достоин стоять у св. престола, священник-республиканец – всегда маловер. Монарх посвящается на власть Богом, – президент получает власть от гордыни народной; монарх силен исполнением заповедей Божиих, президент держится у власти угождением толпе; монарх ведет верноподданных к Богу, президент отводит избравших его от Бога».

РЕДАКЦИЯ САЙТА «МЕЧ И ТРОСТЬ» (МИТ): Эту группу еще называли «рождественскими бесами», т.к. они начали свою кампанию фейков на Рождество Христово в 2011 году. Начали после того, как В.Г.Черкасов-Георгиевский выступил в интернете против радиоведущего А.Гаспаряна, который притворялся белым апологетом, а был подставной фигурой для дискредитации Белого движения. Ему помогали преподаватель истории В.Хандорин из Томска, бывший милиционер А.Словохотов из Уфы, бывший журналист из Иркутска Р.Днепровский. Эти люди в ухватке уголовников стряпали антиправительственные, скабрезные, идиотские тексты и гнали их с разных фейковых ресурсов от имени Че-Ге и сайта МИТ. Главной задачей подлецов было подвести Че-Ге под статью УК по обвинению в экстремизме.

Таким же жалким, как ивановский ровс, выглядит трепыхание Иванова-Лискина поныне, когда он врет о роли православных и монархистов в становлении и развитии ДНР. Более того – теперь он приписывает им еще и Белую идею. Это уже плевок на историю Белой гвардии! Не будил бы глупый Иванов лихо, пока оно было тихо. Бродил бы «ровсовски» на заседаниях в обшарпанных клубах, на кладбищах, ухаживая за могилками, не рыпнулся бы сдуру в войну на Донбассе… И тогда еще бы мог долго изображать из себя, хотя и карнавально, а наследника минувших белых офицеров. Но авантюрист рискнул, поддался на зов давно знакомого Иванову Гиркина из горнила очередной разборки красных с украинскими националистами.

Катастрофическое идейное расхожденіе между, одухотворенной высокими побужденіями, русской верховной властью и ведущими слоями русскаго образованнаго общества, привело къ тому, что послѣдній Государь оказался духовно изолированнымъ, оказался въ томъ страшномъ одиночествѣ, которое дало ему горькое право сказать о трусости и измѣнѣ, внезапно открывшихся передъ его глазами.