|
|
Электронный словарь[ А | Б | В | Г | Д | Е | Ж | З | И | Й | К | Л | М | Н | О | П | Р | С | Т | У | Ф | Х | Ц | Ч | Ш | Щ | Ъ | Ы | Ь | Э | Ю | Я ]
МИЛИОТИ Николай Дмитриевич (16.1.1874, Москва - 1962, Париж) - живописец, график. Из купеческой семьи. Окончил частное реальное училище Воскресенского в Москве. Учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (1894-1900) уА.Архипова, Н.Касаткина, Л.Пастернака, В.Серова, входил в кружок П.Кузнецова. Продолжал образование в художественных школах Парижа у Ж.-П.Лорана, Б.Констана и М.Уистлера. Член творческих объединений "Голубая роза", "Свободная эстетика" (1907-17), "Мир искусства" (1915-16; входил в его Комитет). Участвовал в выставках "Алая роза" (1904, Саратов), "Голубая роза" (1907, Москва), "Союз русских художников" (1905-9, Москва-Петербург), "Мир искусства" (1906, 1911, 1912, Москва-Петербург) и др. В 1900 выставлял свои произведения в Париже на Международной выставке (и, по словам М., "был единственным, продавшим свои вещи в первые коллекции Парижа"), в 1906-в Париже и Берлине, в 1907-в Венеции, Вместе с младшим братом Василием принадлежал к числу московских художников-символистов, наследников М.Врубеля и В.Борисова-Мусатова. Произведения М. - бессюжетные, смутные по содержанию, загадочные - завораживали современников красотой живописной музыки; вместе с тем это были обдуманно построенные, декоративно-организованные композиции ("Ангел печали",. "Звон", "Волшебная роза", "Les Galats", "Шум моря", "Пастораль" и др.). Как писал С.Маковский, "из волшебного грота Н.Милиоти выходишь отуманенный, оглушенный звенящими переливами красок ...их воздействие не внешнее, физическое, а психологическое; в красочных аккордах почти всегда - сложные, острые признания. Рассказ отсутствует, отвергнута определенность образов,,., творческое намерение остается идейно-символическим". Сравнивая М. с его товарищами из "Голубой розы", Маковский считал его менее непосредственным, но более зрелым и опытным мастером, уверенно владеющим формой и рисунком. "Его лиловые, розовые, знойно-синие вихри, опаловые и смарагдовые дожди, изумрудные россыпи - не случайные красивые пятна, но обдуманный, строго вылепленный узор. Они пластичны, в этом их особенная прелесть. В них тоже лиризм нежной символики: певучий ритм Верленовских признаний и "райские кущи" Бодлера". --- В начале 1-й мировой войны М. был мобилизован; воевал в чине прапорщика в Галиции, командовал батареей. Товарищи свидетельствовали, что "обычно нервный и впечатлительный, в бою он спокоен, выдержан, деятелен". Демобилизован в июне 1917 по решению Временного правительства. --- Эмигрировав после октября 1917, жил в Берлине, входил в Совет Дома искусств. С 1922 - в Париже. Был в числе русских художников, которые испытывали крайнюю нужду. В 1924 М.Нестеров утверждал, что они, в том числе М" "одичали от голода". Сам М. признавался, что "погибал". Работал в кукольном театре Ю.Сазоновой, в 1929-30 преподавал в академии Т.Сухотиной-Толстой. В дальнейшем его положение несколько изменилось к лучшему. В письме к А.Остроумовой-Лебедевой (1949) М. сообщал, что за годы эмиграции, "по общему признанию, сделал самый большой путь... Мое имя как портретиста известно не только в Париже, но и в Италии, и в Америке". В 1938 в Париже состоялась персональная выставка М.К.Сомов писал М" что его "многое восхитило", "но особенно замечательный, безупречный портрет Т.А.Толстой". --- Из др. портретов известны портреты Г.Гиршман, А.Бенуа, Н.Тэффи, Ф. Шаляпина. Новая персональная выставка М. состоялась в 1949 в Биаррице. В 1957 А.Бенуа ответил заместителю директора Третьяковской галереи Г.Недошивину, что М. "по-прежнему живет в Париже ...и продолжает, несмотря на всякие хвори, с успехом работать. Главным образом, портреты". По словам же Н.Берберовой, М. "до последних дней... искал прибежище у обожавших его женщин... Седой как лунь, в рваном пальто, заколотом английской булавкой, с мешком за плечами и беззубый, выглядел как типичный "клошар" - бездомный бродяга". --- Произведения М. имеются в Третьяковской галерее, в Русском музее, в музеях Франции, Голландии, Люксембурга, Швеции, Болгарии, Югославии, Австралии, в частных собраниях. --- Лит.: Маковский С. Современные русские художники / Страницы художественной критики, кн. 2. СПб., 1949; Остроумова-Лебедева А.П. Автобиографические заметки, кн. 1-2. М., 1974; Сергей Дягилев и русское искусство, т. 1-2. М., 1982. --- И. Гофман --- |
МИЛЬШТЕЙН Натан Миронович (18.12.1904, Одесса - 21.12.1992, Лондон) - скрипач. Уже в раннем детстве обнаружилось незаурядное музыкальное дарование мальчика, что позволило родителям обратиться к известному педагогу профессору П.Столярскому. Под его руководством юный музыкант сделал столь значительные успехи, что через три года занятий Столярский направил его в Петербургскую консерваторию. В 1914 после прослушивания М. поступил в класс профессора Л.Ауэра, ученики которого {М.Эльман, Е.Цимбалист, М.Полякин, Я.Хейфец) добились всемирного признания. Оттачивая виртуозное мастерство юного М., развивая его природную индивидуальность, Ауэр прививал ему навыки правдивой интерпретации произведений, воспитывал музыкальный вкус и исполнительскую культуру. --- Первые публичные концерты М. состоялись в 1920: он дебютировал в Одессе, где исполнил с симфоническим оркестром скрипичный концерт А. Глазунова под управлением автора. В память о блестящем исполнении растроганный композитор преподнес 16-летнему артисту свой фотопортрет с теплой дарственной надписью. Вскоре состоялись и сольные концерты скрипача в Одессе, Харькове и Киеве. Здесь он познакомился с семьей талантливых музыкантов - братом и сестрой Горовиц, Регина стала его постоянным аккомпаниатором и сопровождала скрипача во всех его многочисленных поездках по России. С 1923 М. стал выступать вместе с В.Горовицем, в то время выпускником Киевской консерватории. По воспоминаниям современников и отзывам прессы, их исполнение сонат Бетховена и Брамса, Грига и Франка покоряло романтической вдохновенностью, необычайной виртуозностью, художественным совершенством и тонкостью. --- Состоявшийся в 1925 парижский дебют М. и последовавшие затем гастроли по многим европейским странам принесли ему славу одного из самых блистательных скрипачей-виртуозов. В его дальнейшем творческом формировании важную роль сыграли занятия в Брюсселе с прославленным скрипачом Эженом Изаи (1926) и многочисленные совместные выступления в трио с В.Горовицем и Г.Пятагорским. В сезоне 1928/29 по приглашению знаменитого американского дирижера Л.Стоковского М. впервые выступил с Филадельфийским симфоническим оркестром, и вскоре - с Нью-Йоркским филармоническим, вызвав бурный восторг публики. В это время музыкант поселился в США, но продолжал активно концертировать по всему миру. В годы 2-й мировой войны артист постоянно выступал в воинских частях, давал концерты в пользу раненых и семей погибших на фронтах. После войны М. много выступал в Европе. Особенно значителен был его вклад в музыкальную жизнь Франции: показательно, что много лет спустя, в 1968, артист был награжден орденом Почетного легиона. --- Уже в начале 1930-х в манере скрипача, наряду с феноменальной виртуозностью, буквально ошеломлявшей слушателей, критики отмечали чуткость в восприятии стиля произведения, убедительность передачи авторского замысла, бурную эмоциональность, контролируемую незаурядным интеллектом. При этом в его игре подчеркивались и особая теплота, сердечность высказывания, властный волевой ритм, насыщенность звучания инструмента. С годами арсенал выразительных средств М. еще более расширился. Тонкий вкус, великолепное чувство формы произведения помогали ему создать законченное художественное впечатление. Глубокое же проникновение в сокровенные тайники человеческого сердца создавало ту особую наполненность, жизненность музыкальных образов, которой стало отличаться искусство зрелого художника. --- Еще в России репертуар М. включал, наряду с крупными сочинениями И.С.Баха, В.А.Моцарта, Л.Бетховена, Ф.Мендельсона, И.Брамса, П.Чайковского, множество виртуозных пьес Н.Паганини, Г.Эрнста, Г.Венявского. Позднее все большее место в репертуаре М. стали занимать сочинения старых мастеров, а также концерты, сонаты и миниатюры современных авторов. Исключительной по силе впечатления была его интерпретация, например, сонаты "Дьявольские трели" Дж.Тартини, Шести сонат и партит для скрипки соло Баха. В исполнении последних особенно покоряла способность артиста подчинить труднейшие технические проблемы высшей цели - передаче глубины баховской мысли, жизненной силы его искусства. Как-то давая интервью, М. заметил: "Какую бы музыку я ни представлял слушателям, в моих программах всегда присутствуют два автора - Бах и Паганини. Что касается Баха, например, то я не могу и мысли допустить, чтобы дать сольный концерт, не исполнив одного из его произведений. И хотя музыка их очень отличается по стилю, думаю, кроме Баха и Паганини нет других композиторов, которые бы столь волнующе и захватывающе писали для скрипки". Не случайно, по-видимому, на пороге 50-летия артист создал свои вариации "Паганиниана" для скрипки соло, где на теме Каприса № 2 4 Паганини дана как бы ретроспекция искусства великого артиста. Уникальное произведение скрипичной литературы, "Паганиниана" стала своеобразным "музыкальным памятником" родоначальнику виртуозно-романтического искусства, созданным одним из самых замечательных виртуозов XX столетия, --- Соч.: Из России на Запад. Воспоминания. Лит. запись С.Волкова. Нью-Йорк, 1990 (2-е изд. Лондон, Нью-Йорк, 1992). Лит.: Gavoty В. Nathan Milstein. Geneva, 1956. --- В. Руденко --- |
МИЛЮКОВ Павел Николаевич (15.1859, Москва -31.3.1943, Экс-ле-Бен, Франция) - историк, политический деятель. Отец М. - городской архитектор, инспектор художественных училищ, профессор Московской школы ваяния и зодчества (в конце жизни - оценщик в одном из московских банков). Мать - из дворян рода Султановых, владела имением в Ярославской губернии. С детства М. любил музыку, играл на скрипке и альте. Окончив в 1877 1-ю московскую гимназию, поступил на историко-филологический факультет Московского университета, учился у Ф.Фортунатова, В.Миллера, М.Троицкого, В.Герье, П.Виноградова, В.Ключевского, из них особенно ценил двух последних. В гимназические и студенческие годы занимался репетиторством, чтобы поддержать семью (отец М. умер в 1879).За участие в студенческой сходке в 1881 исключен из университета, через год восстановлен: в промежутке побывал в Италии. --- По окончании в 1882 университета оставлен на кафедре русской истории для подготовки к профессорскому званию. С 1886 приватдоцент, читал несколько спецкурсов: по историографии (впоследствии оформлен в книгу "Главные течения русской исторической мысли", 1897), по исторической географии и истории колонизации в России. Продолжал преподавать историю в 4-й женской гимназии, вел занятия по истории и истории русской литературы в Земледельческом училище. В 1888 женился на А.Смирновой, дочери церковного историка С.Смирнова, ученице Ключевского. 17.5.1892 защитил магистерскую диссертацию "Государственное хозяйство в России в первой четверти XVIII столетия и реформа Петра Великого" (М..1892). Огромный архивный материал позволил М. раскрыть связь петровских реформ в области государственного устройства с податной и финансовой системой, с деятельностью административных органов. Но, выступая против крайних оценок Петра 1 (отождествление реформы и реформатора: реформа - выражение логики органического развития России), М. сводил значение деятельности Петра к роли регистратора событий, лишенного сознательных и целесообразных стремлений. Виноградов предложил присудить М. сразу докторскую степень, однако Ключевский выступил против, считая, что М. мог бы написать более совершенную работу. Книга была удостоенна премии им.С.Соловьева. --- С начала 90-х М. - член Общества истории и древностей российских, Московского археологического общества, Общества естествознания, географии и археологии. Вел просветительскую деятельность в Московском комитете грамотности, в Комиссии по самообразованию. За "намеки на общие чаяния свободы и осуждение самодержавия" в лекции, прочитанной в Нижнем Новгороде, в начале 1895 уволен из университета с запрещением преподавать в других учебных заведениях и сослан в Рязань, где участвовал в археологических раскопках и начал работу над "Очерками по истории русской культуры" (М., 1896-1903). В этом труде М. аккумулировал завоевания предшественников: внимание к географическому фактору, демографическим и колонизационным процессам, особый интерес к экономической, социальной и культурной истории, к роли государства, позитивистский факторный подход и стремление к культурно-историческому синтезу. Рассматривая историю России на фоне и в сравнительном сопоставлении с историей Западной Европы, М. утверждал, что развитие России шло в русле общих закономерностей, но отличалось рядом специфических черт: запоздалостью исторических процессов, особым и определяющим значением государства, от политики которого зависело развитие экономики, культуры и социальных отношений. --- В 1897 читал лекции по всеобщей истории в Высшем училище в Софии (прекратил чтение по требованию русского посла), путешествовал по Македонии ("Письма с дороги" публиковались в "Русских ведомостях" в 1897-99). В 1901 вновь арестован в Петербурге. Автор программы Союза освобождения, сотрудник журнала "Освобождение". В статьях и лекциях за границей в 1902-5 (в США, Англии и др. странах) пропагандировал необходимость установления в России конституционного правления, ориентируясь прежде всего на политический строй Англии. Вернувшись в апреле 1905 в Россию, сосредоточил свои усилия на политической деятельности. Один из лидеров созданной в октябре конституционно-демократической партии (партии народной свободы). Редактор центрального органа партии - газеты "Речь". В условиях роста революционного движения и попыток правительства привлечь на свою сторону либералов стремился построить партию "третьей возможности", которая могла бы направить революционное движение в русло парламентской борьбы, "спасти революцию от нее самой" и реально ограничить монархию. Депутат 3-й и 4-й Государственной думы, лидер кадетской фракции. Проявлял в своей думской деятельности тактическое искусство, диктовавшееся желанием сохранить ростки парламентаризма в России, не отказываясь ни от критики правительства, ни от сближения с ним, ни от использования революционной борьбы, прибегая подчас к сложным политическим комбинациям и демагогии. --- Сторонник мирного разрешения международных конфликтов, М. в начале 1-й мировой войны заявил об отказе от оппозиции для победы России, нов 1915 организовал в Думе Прогрессивный блок с целью создания правительства общественного доверия, возобновив конфронтацию с режимом. В апреле-мае 1916 посетил в составе думской делегации Швецию, Норвегию, Англию, Францию, Италию. 1.11.1916 подверг в Думе резкой критике правительство, намекая на "измену" верхов; по свидетельству охранки, благодаря этой речи он "стал героем дня". Февральскую революцию М. предвидел и считал неизбежной, но пытался сохранить монархию, передав престол великому князю Михаилу. Вошел во Временный комитет Государственной думы и в качестве министра иностранных дел - в состав Временного правительства. Провозглашенный М. внешнеполитический курс - война до победного конца в единении с союзниками - привел его к отставке (апр. 1917); впоследствии описал Февральскую революцию и свою роль в ней, а также последующие события до октября 1917в "Истории второй русской революции" (София, 1921-23; Париж, 1927). Видел цель кадетской партии в 1917 в ликвидации политической роли Советов и в создании "сильной власти", способной обуздать большевиков и продолжать войну. Участвовал в Совещании пяти партий (июль), в Государственном совещании (авг.), во Временном совете Российской республики (Предпарламент, сент.-окт.). --- Октябрьскую революцию встретил враждебно. С конца 1917 один из организаторов попыток объединения антибольшевистских сил в России и за границей, в том числе путем союза с Германией. В конце 1918 направлен для переговоров о военной помощи в Париж, но был выслан правительством Клемансо как германофил. Член Комитета освобождения России, созданного в январе 1919 в Лондоне при материальной поддержке правительства Колчака, редактор еженедельника "The New Russia", --- В январе 1921 переехал в Париж. Пересмотрев опыт белого движения, разработал "новую тактику" борьбы с большевистской Россией, которая строилась на признании главных последствий революции - республики, федерации, передела земли. Считал необходимым изучение Советской России, учета эволюции власти и изменений в условиях ее существования; исключал интервенцию как средство освобождения России от большевизма "вопреки воле народа". Парижская группа кадетов во главе с М. создала Республиканско-демократическое объединение в Париже, подобные объединения были созданы в других центрах Европы для консолидации эмигрантов вокруг платформы М. "Новая тактика" встретила сопротивление, в том числе в кадетской партии и особенно среди монархистов, сторонники которых в 1922 совершили покушение на М. во время его выступления в Берлине, за ним последовало еще одно -в 1927 в Риге. С марта 1921 и до 1941 М.- главный редактор наиболее влиятельной эмигрантской газеты "Последние новости". Учредитель и председатель Общества русских писателей и журналистов, Клуба русских писателей и ученых, Комитета помощи голодающим в России (1921). Один из организаторов Русского народного университета. Читал лекции в Сорбонне, во франко-русском институте. Возглавлял празднование 100-летия восстания декабристов, 200-летия со дня рождения Петра 1, юбилея Московского университета, "Дня русской культуры" и др. юбилеев. Выступал с докладами и лекциями во многих странах, особенно часто в Чехословакии. Вернулся к научной работе: подготовил к публикации новое издание "Очерков по истории русской культуры" (Париж, 1930-37), посвятив его умершей в 1935 жене; в 1927 на основе лекций, прочитанных в 1921 в Бостоне, издал двухтомную книгу о гражданской войне "Россия на переломе". Одновременно писал многочисленные статьи для "Последних новостей", "Иллюстрированной России", "Британской энциклопедии", и др. изданий. Оставался, как и раньше, страстным библиофилом. В эмигрантский период в М. по-прежнему органично сосуществовали политик и историк: занятия историей научили его сдержанности, философскому подходу к действительности; политическая деятельность развила в нем глубину проникновения в историческое прошлое, умение ассоциативно мыслить, он всегда, по собственному признанию, стремился связать прошлое с настоящим. В 1929 русская эмиграция и мировая общественность широко отмечали 70-летний юбилей М. На средства, врученные болгарским правительством М. как верному защитнику славянской идеи, он приобрел дом на юге Франции, 80-летие М. прошло в домашней обстановке (с 1935 был женат на Н.Лавровой). --- Тяжело переживал обострение международной обстановки накануне 2-й мировой войны, усиление фашистской Германии, Мюнхенское соглашение и оккупацию Чехословакии. Одобрил заключение советско-германского пакта (1939), но считал неизбежным нападение Германии на СССР. Доказывал, что в этом случае русская эмиграция "должна безоговорочно быть на стороне своей Родины", Во время наступления немцев на Париж переехал на дачу близ Фонтенбло, затем в Виши, Монпелье, с мая 1941 жил в Экс-ле-Бен. Отступление советских войск воспринимал трагически, Сталинградскую битву оценивал как поворотный этап в войне. Полемизируя с М.Вишняком (1943), признавал определенные достижения большевиков (укрепление государственности, экономики, армии и т.п.), писал, что "народ в худом и хорошем связан со своим режимом", "примирился с его недостатками и оценил его преимущества". Работал над воспоминаниями, которые не успел завершить. --- Скончался в гостинице Экс-ле-Бен; прах М. перенесли позднее в семейный склеп в Париже, --- Соч.: Письма П.Н.Милюкова М.А.Осоргину 19401942 годов-// НЖ, 1988, № 172-173; Воспоминания. М.. 1991. --- Лит.: П.Н.Милюков. Сб. материалов по чествованию его 70-летия (1859-1929). Париж, 1929; Седых А. Далекие, близкие. [Нью-Йорк], 1970; Вандалковская М.Г.П.Н.Милюков, А.А.Кизеветтер: история и политика.М., 1992; Думова Н.Г. Либерал в России: трагедия несовместимости. Исторический портрет П.Н.Милюкова, ч. 1. М., 1993. --- М. Вандалковская --- |
МИНСКИЙ (наст. фам. Виленкин) Николай Максимович (15.1.1855, с. Глубокое, Виленская губ. - 2.7.1937, Париж) - поэт, философ, публицист, переводчик. Из небогатой еврейской семьи (в 1886 принял православие). В 1875 окончил с золотой медалью минскую гимназию, в 1879 - юридический факультет Петербургского университета со степенью кандидата права. Печататься начал в 1876в "Журнале русских романов и путешествий", с 1877 - в журнале "Вестник Европы". В поэме "Последняя исповедь" (Народ, воля, 1879, № 1), в сборнике "Отклик" (СПб., 1881), в журнале "Устои" (1881-82) пропагандировал народнические идеи. В списках распространялась запрещенная духовной цензурой поэма "Гефсиманская ночь" (сер. 80-х), В "гражданских стихах" М., написанных под влиянием Некрасова, над мотивами "мести" преобладали мотивы "печали", предвосхищая элементы декаденства. Поэма М. "Белые ночи" (1879) была любимым произведением К.Бальмонта и Ф.Сологуба. В 1883 цензура сожгла тираж его сборника "Стихотворения", по поводу которого, вспоминал М., "министр Д.Толстой кричал и топал на меня ногами"; сборник вышел снова в 1887 (репринт - Мюнхен, 1977). После этого неожиданно для читателя М. объявил себя вместе с И.Ясинским (газета "Заря", Киев, 24.7.1884) сторонником "чистого" искусства. --- В "богоискательской" книге "При свете совести: Мысли и мечты о цели жизни" (СПб., 1890) отрицал наличие у человека альтруистических чувств и обосновал "религию небытия" - "меонизм" (от греч,: "meon" - несуществующее), вобравший в себя народнические мотивы "совести" и "жертвы" и различные положения религиозно-мистических учений. Как писал позднее М" он поднял "знамя индивидуализма, самообожествления, эстетизма", провозгласив "культ абсолютной личности". "...Чтобы сделать возможным любовь к людям и служение им, декадентство как бы отвернулось от людей..." Среди интерпретаций взглядов М. выделяется точка зрения, высказанная в эмиграции С.Маковским: "В его "собственной" метафизике небытия, "меонизме", какое-то мерещится мне теперь предчувствие хайдеггеровского экзистенциализма". Пропагандируя свои воззрения, М. читал лекции, сотрудничал в журналах "Северный вестник" (1891-98), "Мир искусства" (1899-1904). Инициатор вместе с Д.Мережковским и В.Розановым Религиозно-философских собраний (1901,1902-3). Трактатом "Религия будущего: Философские разговоры" (СПб., 1905) М. утвердил за собой, по словам С.Венгерова, "печальное титло отца русского декаданса". Печатался в журналах "старших" символистов "Весы" (1904-9) и "Золотое руно" (1906-9). Драма "Альма" (1909) - апофеоз и художественная иллюстрация "меонизма". --- В период 1-й русской революции М. полагал "внутренне необходимым" союз между символизмом и революцией: "новаторы в области искусства не могут не стать рука об руку с преобразователями практической жизни". Исходя из этого, М. предоставил в 1905 большевикам имевшееся у него право на издание газеты "Новая жизнь", опубликовал там "Гимн рабочих", начинавшийся словами "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" и перевод "Интернационала". Отвечая критикам (Н.Бердяеву, Д.Философову и др.), упрекавшим М. за то, что он позволил В.Ленину и М.Горькому нападать на метафизику и религию, писал: "В ту пору, в самый разгар борьбы за свободу, я не счел себя вправе из-за философски-эстетических разногласий сорвать издание газеты, игравшей в этой борьбе такую видную роль и обслуживавшей рабочий класс, интересы которого, по мере того, как развертывалась картина борьбы, становились мне дороже и ближе. Интересы свободы и борющегося пролетариата я ставил выше всех других..." При этом М. "надеялся воздвигнуть в самом центре рабочего движения кафедру для проповеди нового идеализма", но члены редакции, которых он считал "друзьями и союзниками", не дали ему такой возможности. В 1905-6 называл себя социал-демократом, однако позднее утверждал, что, как убедился он воочию, "интересы социал-демократии непримиримы с интересами культуры, догматы политиканствующего марксизма не менее враждебны идеальным стремлениям интеллигенции, чем тирания бюрократии и насилия реакции". --- Как официальный редактор "Новой жизни" М. был арестован, привлечен к суду по обвинению в призыве к "ниспровержению существующего строя", освобожден под залог: вслед за тем выехал за границу. С 1905 по 1913 жил в Париже, где написал трилогию: "Железный призрак" (1909), "Малый соблазн" (1910), "Хаос" (1912, переизд. в 192^). Две первые пьесы - психологические драмы о власти вещей над человеческим сознанием: третья - социальная драма, отразившая революционные события. В сентябре 1913 вернулся на родину, но летом 1914 снова выехал за границу. Во время 1-й мировой войны - корреспондент русских газет во Франции. Революция 1917, как писал М. позднее, "вместе с радостью торжества ...отозвалась в сердце и прежним знакомым страхом за судьбу культуры". "Еще задолго до выступления большевиков, в первые мартовские дни я с тревогой почуял, что смертельная опасность грозит у нас творческому духу, интеллекту, хранителям интеллекта, мозгу народному, рабочей интеллигенции..." "Меонистические" идеи по-прежнему владели художественным сознанием М., о чем свидетельствует философская драма ("мистерия") "Кого ищешь?" (Берлин, 1922), в которой он ставил вопрос: "Что надо считать реальным - вымышленную ли мысль или осязаемость плоти и ее радость?", склоняясь к первому. Мистические увлечения М. разделяла его жена, поэтесса и критик Людмила Вилькина; ее книга "Мистерия о конце мира" была издана в Берлине (1923) со вступительной статьей М. (2-е изд. 1961). Ранее в переводе М. и Л.Вилькиной вышло полное собрание сочинений М.Метерлинка (Пг., 1915). --- В течение пяти послеоктябрьских лет М. читал лекции и публиковал статьи "о союзе между умственным и физическим трудом" против партийного "властолюбия". Некоторыми эмигрантами эти идеи были восприняты как "пророческие видения художника, как чистейшая интуиция грядущего", но за их проповедь М. был выслан из Испании, где выступал с лекцией. В "Манифесте интеллигентных работников" (сб. "Современные проблемы". Париж, 1922) М. утверждал, что "умственные труженики" составляют "самовластный класс, который вместе с самовластным классом ручного труда" должен взять в свои руки "всю власть по производству и распределению". Однако "начало общественности" М. видел в личности; "как моменты в огромной вековой проблеме личности" рассматривал творчество писателей в книге "От Данте к Блоку" (Берлин, 1922), находил сходство между ними в том, что "Блок вступает в ад (Революция) с тем же чувством, как Данте, - с сознанием необходимости и справедливости свершающейся мести" (на книгу положительно отклинулась просоветская газета "Накануне"). В 1922 вышел сборник избранных стихотворений М. "Из мрака к свету" (Берлин-М.-Пб.). Рецензент "Новой русской книги" (1923, № 1) отметил, что М. "любит жизнь, любит любовь, и ни налет "холодных слов", ни тусклый блеск разочарования не заслонит его воли к жизни, к схватыванию души вселенной". Критик газеты "Руль" В.Кадашев, не отрицая "теоретических" заслуг М. перед русским литературным возрождением, все же не поставил его в ряд поэтических представителей "декадентства" и "модернизма", т.к. в отличие от Блока, Белого, Бальмонта стих М. "вялый", сочинения его - умные, но холодные, ему чуждо "желание раскрыть мир как художественный символ". Резкий протест вызвало у рецензента включение в сборник "Интернационала". Н.Петровская в "Накануне", напротив, увидела в поэзии М. "синтез философского мышления и богатого эстетического содержания", причем "с течением времени облик поэта-мыслителя и мистика вычерчивается все ярче и рельефнее". Ю.Айхенвольд, посвятивший творчеству М. главу в переизданной книге "Силуэты русских писателей" (1923), подчеркивал, что значение М. в новейшей литературе определяется не столько его философскими рассуждениями, сколько его стихами. Он "колебался от тем гражданской скорби к искусству модернизма и обратно", и "хорошее" у него проявилось только после того, как он "освободился было от рамок обязательной гражданственности и раскрыл в себе то, что она заглушала". Теперь, заключал критик, когда "...трагическое вино революции не опьянило нас, а отрезвило от революционной романтики, - теперь часто отказываешь Минскому в поэзии... Но все же стихи его навевают хорошие, и теплые, и чистые воспоминания о той поре жизни, когда гражданская задача рисовалась нам в слишком элементарных и наивных чертах, зато - в юношеской красоте идеализма и героизма". --- В начале 20-х М. - председатель берлинского Дома искусств, член редакции его "Бюллетеня". В 1925 женился на З.Венгеровой, с которой был знаком с 1880-х. Переехав в Лондон, работал в советском полпредстве, составляя бюллетень английской печати. На протяжении всего творческого пути занимался переводами: "Илиада" Гомера (1896; 1935), произведения П.Верлена, П.Б.Шелли, Дж.Байрона, Г.Флобера ("Саламбо", 1914), Аристофана ("Лисистрата", 1922). --- Соч.: Короленко и Гоголь // Грани, 1923, № 2; Поэты 1880-1890-х гг.М.-Л., 1964; Мастера русского стихотворного перевода, т. 2, Л., 1968; Поэты 18801890-х гг.Л., 1972; Русская поэзия XIX в., т. 2. М., 1974; Русская поэзия конца XIX - начала XX в. (Доокт. период). М., 1979; Английская поэзия в русских переводах (XIV-XIX вв.). М., 1981; Вольная русская поэзия XVIII-XIX вв., т. 2. Л., 1988. --- Лит.: Мильтон Е. Воспоминания о поэте Н.М.Минском // НЖ, 1968, № 91; Ryman A. Minzky: A Preliminary Study of the Man in his Generation // Scottish Rev., 1983, № 2. --- А. Ревякина --- |
МИРСКИЙ (Святополк-Мирский) Дмитрий Петрович (15.8.1890, с. Гиёвка, Харьковской губ. - 1946 (?), Дальневосточный Гулаг 1по др. св. 1952, Коми]) - литературный критик, публицист. Князь, принадлежал к древнему роду, который восходит к Святополку Окаянному (IXX вв.). Сын государственного деятеля, министра внутренних дел в 1904-5 Петра Даниловича Святополка-Мирского, В 1906 поступил в 1-ю петербургскую гимназию, сотрудничал в ученическом журнале "Звенья". С 1908 студент факультета восточных языков Петербургского университета (специальность - китайский язык). Литературные взгляды и вкусы М. формировались в "Обществе свободной эстетики" при журнале "Аполлон" (1909-17). В 1911 издал книгу стихов, в которой явно влияние символизма и акмеизма. Тогда же Н.Гумилев в "Рецензиях на поэтические сборники" охарактеризовал ее как изящный, построенный "на плавной смене отточенных и полнозвучных строф" сборник, но с зауженным горизонтом, с отказом от острых переживаний и волнующих образов, как будто автор "боится признать себя поэтом...". М. высоко оценил критику Гумилева - в отличие от скупой, по его мнению, на конкретные указания критики В.Брюсова. Бросив университет, М. поступил в 4-й Гвардейский полк в Царском Селе и стал офицером. В 1913 вернулся в университет, изучал классическую филологию на историкофилологическом факультете: в мае 1914 сдал экзамены по античной литературе. Летом 1914 мобилизован, послан на Западный фронт, в 1916 ранен, после выздоровления вернулся в свой полк в Царском Селе. Вскоре за либеральные взгляды переведен на Кавказ. В 1918 демобилизовался, вернулся в Гиёвку, осенью получил диплом в Харьковском университете. В 1919-20 офицер армии Деникина, по некоторым данным, начальник штаба дивизии. --- Летом 1920 эмигрировал в Афины, присоединившись к своей семье. В октябре 1922 (при содействии русиста, переводчика Мориса Бэринга) приехал в Англию, где до 1932 преподавал в Лондонском университете - читал курс русской литературы в Королевском колледже и Школе славистических исследований. Г.Козловская, учившаяся в Лондоне, вспоминала: "Мне посчастливилось прослушать несколько его лекций о Толстом и Достоевском, которые он читал на английском для студентов Лондонского университета... Это было такое проникновение, озаряющее до самого дна творческую суть и характер двух русских гениев, что это не имело ничего общего с литературоведческими разборами других. Он сам, его речь, потрясающая по своей стилистике, каждая мысль, все это творилось у вас на глазах как ослепительное создание искусства. Зал, где он читал, всегда был набит до отказа, студенты всех факультетов бросали все, чтобы протиснуться, прилепиться на подоконниках и при распахнутых дверях стояли, не шелохнувшись, на площадке и на лестнице... Когда он кончал, молодежь обступала его тесным восторженным кольцом и, не отпуская, аплодировала безудержно и самозабвенно". --- Получил признание в лондонских литературных кругах, печатался в журнале "Criterion", издававшемся Т.С.Элиотом, в университетских славистических журналах, опубликовал на английском языке книги "Современная русская литература 1881-1925" (1926) и "История русской литературы с самых ранних времен до Достоевского" (1927), до сих пор переиздающиеся и переведенные на др. языки, несколько антологий русской поэзии. Считал самым значительным направлением в 1900-10 символизм, называя этот период "золотым веком эстетики и экономики". С символизмом связывал все живое и талантливое в русской литературе, прослеживая истоки прозы 191 7-24 в творчестве А.Ремазова, А.Белого, Я.Замятина: влияние М.Горького закончилось, по его мнению, к 1910. --- Важную роль в формировании литературно-критических взглядов М. сыграли поэзия и критика Т.С.Элиота, которого М. называл величайшим поэтом послевоенной Европы. Элиот подвел его к пониманию "трудной" поэзии модернизма, Влияние Элиста очевидно в книге М. "Русская лирика. Маленькая антология от Ломоносова до Пастернака" (Париж, 1924), в которой он представляет литературу вне времени, выстраивая единый ряд в пространственной перспективе. В критике М. видел сотворца поэта. Живя на родине "новой критики" и наблюдая зарождение "формального метода в литературоведении" на Западе, развивал его элементы в своих работах. Как и русские формалисты (Б.Эйхенбаум, Ю.Тынянов), выявлял значение "второстепенных" поэтов - Н.Языкова, В.Кюхельбекера, К.Павловой, Н.Огарева, И.Тургенева, В.Бенедиктова, К.Случевского. Благодаря частым поездкам в Париж был активным участником русской эмигрантской литературной жизни. С 1924 печатался в журналах "Современные записки", "Звено", "Воля России", "Благонамеренный", в 1928-29 - в еженедельнике "Евразия" (один из основателей и редакторов). Дружил с "красавицей тринадцатого года" С.Андрониковой, /7. и В.Сувчинскима, которые познакомили его в 1925 с М.Цветаевой (ранее писал о ней, как о "талантливой, но безнадежно распущенной москвичке"). Влюбился в Цветаеву и стал яростным защитником ее поэзии: рассматривал ее творчество в контексте русского модернизма, в связи с поэзией Блока, Маяковского, Пастернака. Первый оценил новый этап в ее творчестве, когда прежнюю легкость стиха сменила плотная, многослойная, философская глубина, масштабность. Парируя критику Г-Адамовича, Ю.Айхенвальда, З.Гиппиус и др., обвинявших Цветаеву в непонятности, заумности, хаотичности и пр., М. заметил в 1926: "Все непонятно для тех, кто не имеет времени понять. Искусство - создание новых ценностей... Никто не упрекает Эйнштейна за трудность теории относительности... Я допускаю, что многими Пастернак и Цветаева не сразу воспринимаются, но ведь надо сделать усилие и для того, чтобы попасть из дому в Британский музей..." Морально и материально М. поддерживал Цветаеву в ее очень трудные парижские годы - вплоть до 1931. Цветаева считала М. умным, но говорила, что "он - дефективный, как все князья". --- Позднее американский критик Э.Уилсон даст М. титул "товарищ князь". М. проделал сложную, гибельную для него эволюцию от юношеского идеализма к евразийству (1922) и затем к "марксизму-ленинизму". Уже в марте 1926 он бросил вызов "эмигрантскому синедриону" на вечере, который провела жаждавшая заявить о себе группа евразийцев "Версты", прочитав вызвавший негодование многих доклад "Тема смерти в предреволюционной литературе" (опубл. в 1927). К июлю вышел 1-й номер журнала "Версты" - под редакцией П.Сувчинского, М. и С.Эфрон. В разделе "Библиография" М. обрушился на литературный "генералитет" русской эмиграции, заявив, что крупнейший журнал русского зарубежья "Современные записки" - последователен в "чистой, почти беспримесной установке на прошлое", сочетающейся с "ненавистью, почти брезгливой, ко всему новому"; его авторов он разделил на "литературное ядро" или "Олимп" русской литературной эмиграции (Д.Мережковский, З.Гиппиус, И.Бунин, Б.Зайцев, М.Алданов) и "гастролеров" (А.Белый, Цветаева, Ремизов, Шестов), отдавая симпатии "гастролерам", ориентированным на будущее и доказавшим, что Россия жива "не в границах Русского мира, но в царстве Духа, превыше всех границ...". Мережковский же, по словам М., "если когда-нибудь и существовал (не как личность, конечно, а как желоб, по которому переливались порой большие культурные ценности), перестал существовать, по крайней мере, двадцать два года назад. Зайцев был когда-то близок к тому, чтобы засуществовать, но не осуществился: не нашлось той силы, которая могла бы сжать до плотности его расплывчатую газообразность... Ходасевич - маленький Баратынский из подполья, любимый поэт всех тех, кто не любит поэзии... Зинаида Гиппиус видна во весь рост только изредка в немногих стихах... Бунин, "краса и гордость" русской эмиграции... - редкое явление большого дара, не связанного с большой личностью". В ответ Бунин заявил в газете "Возрождение", что М. "повторяет почти слово в слово все то, что пишется о нас в Москве". 14.8.1926 Гиппиус в "Последних новостях" намекнула: М. - главный "обманщик", грубой лестью заманивший в свои сети Ремизова и Цветаеву, а его главное "грязное дело" разложение русской эмиграции изнутри.В.Ходасевич писал в "Современных записках", что "главный дирижер и хозяин "Верст", М" "хорошо усвоил самые дурные литературные приемы ...большевистской и большевизанской печати". Роль идейного "искусителя-совратителя" приписывала М. и Ариадна Эфрон, считавшая, что именно М. и Сувчинский, став евразийцами, вовлекли в круг своего влияния С.Эфрона, "они шли от православия к коммунизму". Современники полагали, что Эфрону и М. "как-то импонировала" Советская Россия, и они сыграли роковую роль в евразийстве, основатели которого, П.Савицкий и Н.Трубецкой, совсем не хотели полевения движения, изначально белогвардейского, в результате чего в евразийстве произошел раскол. --- М. играл важную роль в евразийстве, в том числе и организационную: собирал деньги на движение (в частности, у известного английского мецената Сполдинга). Эволюция взглядов М. отражалась в последовательно предпринимавшихся шагах: еще в 20-е он начал читать Маркса и Ленина; в январе 1928 посетил Горького в Сорренто; в 1931 вступил в Коммунистическую партию Великобритании, опубликовал апологетическую книгу "Ленин" в серии "Творцы современного века" и книгу "Россия: Социальная история". Свое превращение объяснял знакомством с советской действительностью, ее великими экономическими достижениями, "ярким светом ленинского научного мышления". Советская Россия казалась ему страной, "наиболее серьезно занимающейся строительством новой цивилизации (опирающейся на научное знание, а не на субъективные прихоти или причуды анимизма)". --- Особое место в наследии М. занимают работы о советском кинематографе; он написал рецензию на фильм В.Пудовкина "Потомок Чингисхана", статьи "Книги и фильмы в России", "Происхождение русского кино". Советское кино привлекало его своим авангардистским пафосом новой культуры, У радикальных западных интеллектуалов фильмы С.Эйзенштейна, В.Пудовкина, А.Довженко, Д.Вертова имели шумный успех; четкие идеологические установки в сочетании со смелыми экспериментами создали мастерам советского кино высокий авторитет. Среди многочисленных поверхностных зарубежных толкований советской кинематографической школы статьи М. выделялись фундаментальностью объяснения западному читателю "поэтики кино", сложившейся в контексте "формальной школы". М. предложил стройную социологическую версию происхождения советского революционного киноискусства, послужившую образцом для более поздних интерпретаций. --- Возвращению М. на родину содействовал Горький. Получив советский паспорт, М. в 1932 уехал в СССР, где активно включился в литературную жизнь, много ездил по стране, участвовал в создании серии "История фабрик и заводов", популяризировал английскую литературу. С 1932 по 1937 напечатал в "Литературной газете", "Литературной учебе", "Литературной критике", "Звезде" и др. изданиях около 100 статей и рецензий. В 1934 принят в Союз писателей. Среди опубликованных в СССР работ - статьи о Т.С.Элиоте (Красная Новь, 1933, № 3), о Джойсе (Год Шестнадцатый. Альманах первый, 1933), "Об Улиссе" (Лит. современник, 1935, № 5), предисловие к сочинениям Т.Смоллета, П.Б.Шелли, О.Хаксли. Составил первую на русском языке "Антологию новой английской поэзии" (1937), вышедшую уже без имени составителя. Написал статьи о Н.Заболоцком, Э.Багрицком, П.Васильеве. Его критика эрудирована, остра, парадоксальна, но он уже типично советский литературовед, не преминувший отдать дань вульгарной социологии. В апреле 1934 разгорелась полемика между М. и несколькими историками литературы - в связи с организованным Пушкинским домом "круглым столом" на тему: "Изучение русской литературы XVIII в.". М. с энтузиазмом новообращенного деформировал литературную реальность XVIII в., применив к ней ленинскую теорию двух культур (статья "О некоторых вопросах изучения русской литературы XVIII в." // Лит. наследство, 1933, № 9-10). М. критиковали В.Десницкий, И.Сергиевский. Критику (в частности В.Гиппиуса) вызвало исследование М. о Пушкине ("Проблема Пушкина" // Там же, 1934, № 16/18), В книге "Интеллигентсиа" (1934) русское понятие "интеллигенция" М. попытался привить на британскую почву и, характеризуя новые явления английской литературы XX в. - наступление "красных тридцатых", резкое полевение писателей, описал и свой опыт: князь, бывший белогвардеец, белоэмигрант - "белая ворона", несмотря на свою правоверность. --- Будучи арестован и находясь в пересыльном лагере "Вторая речка" (в нескольких километрах от Владивостока), читал раз в неделю в своем бараке лекции по истории русской литературы. Известно, что он работал в лагерной котельной на Колыме, но и здесь, верный себе, писал работу по теории стихосложения. До сих пор считалось, что М. умер в 1939 на Колыме, но появились свидетели, утверждающие, что в 1945-46 он был жив, работал вахтером на автобазе в поселке Атка в 208 км от Магадана. Потом его якобы угнали на прииски (Э.Поляновский). В воспоминаниях А.Ванеева упоминается, что М. работал при столовой в Коми в 1951-52. --- Соч.: О.Мандельштам. Шум времени // СЗ, 1925, № 25; Чем объяснить наше прошлое и чего ждать от нашего будущего? Париж, 1926; О нынешнем состоянии русской литературы // Благонамеренный, 1926, № 1; Поэты и Россия // Версты, 1926. № 1: О современной русской поэзии // НЖ, 1928, № 131; A History of Russian Literature, comprising A History of Russian Literature and Contemporary Russian Literature, 18811925. New York, 1949: Литературно-критические статьи. Сост. Андронов М.В., Крамов И.Н. Вступ.ст. Полякова М.Я.М., 1978; Статьи о литературе. Вступ. ст. Анастасьева Н.А.М., 1987; Uncollected Writings on Russian Literature. Berkeley, 1989. --- Лит.: Гиппиус В.В. Проблема Пушкина (По поводу статьи Д.Мирского...) / Временник Пушкинской комиссии, т. 1. М.-Л., 1936; Эйснер А. Перечитывая сегодня // Вопр. лит-ры, 1980, Ns 5; Lavroukine N., Tchertkov L. D.S.Mirsky: Profil critique et bibliographique. Paris, 1980; Lavroukine N. Maurice Baring and D.S.Mirsky: A lit. relationship // Slav. a. East European Bev., 1984, vol. 62; Янгиров P.M. Советское кино глазами Дмитрия Мирского // Лит. обозрение, 1993, № 5. --- Т. Красавченко --- |
|
